А значит, я должна была найти что-то, чего хотел журналист.
Значит, мне нужен был Генри Маркетт.
ГЛАВА 47
Генри не просто игнорировал меня. Он избегал меня. Когда он увидел, что я направляюсь в его сторону, он извинился перед людьми, с которыми разговаривал и нырнул в мужской туалет.
Очевидно, он думал, что я за ним не последую.
Он явно не слишком хорошо меня знал.
Генри мельком взглянул на дверь, когда она открылась за его спиной, а затем снова посмотрел на неё, осознав, что в комнату зашла я.
— Серьезно? — сухо спросил он.
Я облокотилась на дверь, перекрывая выход.
— Уйди с дороги, мисс Кендрик.
— Мисс Кендрик, — повторила я. — Мы даже по имени друг друга больше не называем?
Он не ответил. Я не знала, насколько он избегал меня, потому что был зол из-за того, что я была сестрой Айви и хоть немного ей доверяла, а насколько — потому что он был зол на самого себя из-за того, что рассказал мне о своём отце.
— Мы правда должны это делать? — до боли вежливо спросил Генри.
— Я уйду с дороги, когда ты меня выслушаешь, — ответила я. — Или мы можем остаться здесь и таращиться друг на друга.
Он пристально посмотрел на меня. Я ответила ему ленивой улыбкой. Он сорвался.
— Говори, — твёрдо приказал он.
— У меня есть план для того, чтобы узнать, кто слил в прессу историю о Пирсе.
На лице Генри не пошевелился ни один мускул, но он не смог скрыть проблеск интереса в своих глазах.
— Я думал, твой план заключается в том, чтобы твоя сестра делала свою работу.
Теперь, когда я знала, почему Генри ненавидел Айви, я не могла оградиться от этих чувств. Объективно говоря, Айви сделала семье Маркеттов одолжение, заставив смерть отца Генри выглядеть, словно несчастный случай. Но я не могла ждать от Генри объективности в чём-то подобном. Именно ему приходилось жить с этим секретом. Его отца здесь не было. Как и его дедушки.
Винить оставалось только Айви.
— Моя сестра и так была занята, — осторожно подбирая слова, произнесла я. — Она не думает, что эта зацепка стоит внимания, — в глазах Генри мелькнула искорка любопытства. Я надавила. — А я думаю.
Генри едва заметно улыбнулся.
— И у тебя есть план.
— Не то чтобы план, — сказала я, — скорее авантюра.
Кто-то попытался открыть дверь в туалет, и я сильнее оперлась на неё.
Генри прочистил горло.
— Мы можем обсудить твою авантюру в чуть менее неуместной обстановке?
— Если тебе так угодно, — я отпустила дверь и открыла её, игнорирую взгляд стоявшего за ней парня. Настал мой через взглянуть на Генри, изогнув бровь. — После тебя.
Я написала Боди сообщение о том, что нам с Вивви нужно поработать над проектом после школы. Чтобы эта история была чуть более правдивой, мы с Генри встретились с журналистом у Вивви — а точнее в фойе отеля «Рузвельт», где Вивви с её тетей остановились до тех пор, пока ей не удастся подыскать постоянное жилье.
Вивви наблюдала за нами из ближайшей кофейни. С ней была её тётя, но она сидела к нам спиной. Будем надеяться, что так и будет продолжаться, — подумала я.
Я посмотрела на часы. В любую минуту должен был появиться журналист из «Post».
— Тэсс Кендрик? — к нам подошел рыжеволосый мужчина с красноватой бородой. Его взгляд скользнул к Генри, и я увидела вспышку узнавания.
Хорошо.
— Карсон Двэк? — спросила я. Он кивнул.
— Говорят, вам нужно поговорить с журналистом для школьного проекта, — губы мужчины слегка изогнулись. — Хардвик с их проектами, да?
Я гадала о том, согласился бы он на просьбу своей племянницы, не учись я в Хардвике. Или не будь моей фамилией Кендрик.
— Вы написали статью об Эдмунде Пирсе, — произнесла я, решив не ходить вокруг да около. — Ту, в которой говорилось, что Пирс — бесспорная кандидатура на должность, и президент совсем скоро выдвинет его на кандидатуру, — журналист явно не ждал услышать от меня подобные слова.
— Кендрик, — произнес он. — Как Айви Кендрик?
Как будто он только что догадался об этом, — подумала я.
— А ты — Генри Маркетт, — продолжил мужчина, переводя наметанный глаз на стоящего рядом со мной парня. — Мои соболезнования насчет твоего дедушки.
Генри коротко кивнул.
— Спасибо.
Ещё несколько секунд журналист смотрел на Генри, а затем снова обернулся ко мне.
— Это касается статьи о Пирсе? — спросил он. — Анника сказала, что вам нужна была помощь с каким-то школьным проектом.
— Назовём это школьным проектом о статье Пирса, — я оскалила зубы в чём-то, отдаленно напоминающем улыбку. — Вы ссылались на анонимный источник, сообщая, что решение почти принято. Мне интересно — с чего вы взяли, что эта информация легальна?
— Вам интересно, кто мой источник, — перевел журналист. Он начинал походить на человека, которому нужно выпить. — Вам стоит просмотреть закон, освобождающий журналистов от обязанности раскрывать личности источников конфиденциальной информации, — сказал он. — Для вашего проекта. Или, — он перевел взгляд на Генри, — можете узнать, что Верховный Суд думает о стесненных обстоятельствах, в которых журналиста принуждают выдать свой источник.
— Это было бы важно, — вежливо ответил Генри, — если бы мы пытались получить информацию с помощью повестки в суд или связей с правительством штата и страны.
Карсон Двэк фыркнул, опуская руки в карманы.
— Смотрите, детки, всё, что я могу сказать — мой источник пожелал остаться неназванным, но с тех пор факты, которые я от него получил, были подтверждены.
Я подозревала, что за часы, последовавшие за публикацией статьи, он много раз проговаривал чуть менее снисходительную версию этих слов.
— Что, если бы у нас было что-то, чего вы хотите? — прямо спросила я. — Тогда вы смогли бы направить нас в правильном направлении?
Похоже, эти слова застали его врасплох. Он едва заметно улыбнулся.
— И чего же такого я, по-вашему, могу хотеть? — потакая мне, спросил он.
— Эксклюзивное интервью со скорбящим внуком судьи Маркетта, — я увидела в глазах Двэка проблеск интереса. Смерть Теодора Маркетта была важной новостью, а Генри был не просто трагической фигурой — он был молод, привлекателен, обеспечен и трагичен.
— Звучит скорее как статья для журнала «People», чем что-то для «Post», — прокомментировал журналист. Но он не отказался.
— Это значит, что вы не заинтересованы? — напрямик спросила я.
— Это значит, — ответил Двэк, — что я не стану нарушать принципы журнализма ради какой-то чепухи.
— Что, если это будет не чепуха? — возразил Генри.
Я уставилась на него. Что он творит? Это — чем бы оно ни было — не было частью плана.
— Без обид, сынок, но что у вас есть такого, что могло бы принести мне Пулитцеровскую премию?
В моей голове зазвенел сигнальный колокол. Он не станет, — в ужасе подумала я. Я попыталась поймать взгляд Генри.
— Не для прессы? — проигнорировав меня, Генри сосредоточился на Карсоне Двэке. Журналист кивнул.
— У меня есть основания полагать, что моего деда убили. И, — продолжил Генри, — я думаю, что Белый Дом пытается это скрыть, — он шагнул вперед. — А теперь, — сверкая глазами, произнес он, — кто ваш источник?
ГЛАВА 48
Двадцать минут спустя журналист ушел, а я обдумывала идею убийства Генри Маркетта.
— Ты, — начала было я, но я не знала, что ещё сказать. — Ты, — повторила я.
— Я предал это огласке, — спокойно подсказал Генри. — Ты получила что хотела, а я убедился, что твоя сестра не сможет скрыть происходящее.
Айви меня убьет. А я убью Генри.
— Этого не было в плане, — сказала я ему, ткнув пальцем ему в грудь.