Остановившись на четвертном этаже мы, не разрывая объятий, постепенно оказались около квартиры. Нащупав в кармане ключи, Кирилл на ощупь открыл дверь и затолкнул меня внутрь.
— Никогда ещё так не радовался решению поставить в середине комнаты кровать, — усмехнулся Покровский, попутно снимая с себя толстовку.
— Почему здесь так прохладно? — прошептала я, почувствовав нарастающий озноб.
— Замерзла? — спросил Кирилл, подняв пальцем вверх мой подбородок.
— Угу, — промычала я, почувствовав нетерпеливое желание снова попробовать его губы на вкус.
— Сейчас я тебя согрею, — Покровский аккуратно потянул за край моей футболки, прося разрешения снять её.
Взяв инициативу в свои руки, аккуратно стянула мешающие вещи, оставшись перед Кириллом в одном нижнем белье.
Я давно не раздевалась перед мужчиной, поэтому щеки мгновенно залил румянец и мне захотелось отвернуться, стесняясь. Но Покровский медленно прикоснулся к плечу, опуская бретельку.
— Не смущайся, — приглушенно произнес он. — Ты прекрасна, Вита.
Наклонившись, Кирилл нежно поцеловал ключицу, ладонью оголяя грудь. Исследуя новые клеточки тела, он шептал комплименты, раскрывая новые горизонты моей уверенности. В его руках я отбросила все сомнения, доверившись пылкому мужскому напору.
Эту ночь мы провели вместе — пытаясь насытиться друг другом, не замечали летящих часов, а заснули, лишь увидев первые лучи солнца, постепенно заполняющие комнату.
Сегодня мне первый раз снился сон — какое-то давно забытое воспоминание из прошлого, где мы счастливо жили в ещё не застроенном дачном поселке. Но почему в этом сновидении был Кирилл?
Маленький светлый мальчик, таскающий червяков нашим курицам, одним вечером притащил к нашему дому щенка. И мы даже успели налить ему большую миску молока, с радостью наблюдая за его лаканием. Но неожиданно рядом послышался лай взрослой собаки. Я смутно помнила ее, но сейчас отчетливо почувствовала горячее дыхание, липкую слюну и чувство тяжести на груди.
Я проснулась.
Вскочив на кровати, я ловко выбралась из объятий Кирилла, громко закричав. Покровский напугался, но быстро взял себя в руки, тихо сказав:
— Спокойно, Вита, это всего лишь сон.
Но я не могла откинуть чувство страха, сковавшее шею. Растеряно оглядываясь по сторонам, прижимала к себе одеяло.
Кирилл несколько секунд думал, как меня успокоить, а потом резко встав с кровати, подошел сзади. Крепко обняв, Покровский прижал мое дрожащее тело к груди и начал раскачиваться в стороны. Словно убаюкивая маленького ребенка, парень пел нежную колыбельную, прижимаясь подбородком к моему плечу.
В этот момент я поняла, что все сомнения ушли. Именно сейчас я находилась там, где должна быть, с тем, кто мне нужен. Чувство умиротворенности окутало душу, вытеснив навязчивый страх.
Глава 18. «Возлюбленные»
/Кирилл/
Успокоившись, Вита снова уснула, а я, аккуратно подоткнув одеяло, решил дойти до пекарни. Закрыв дверь, собирался зайти в лифт, но в последний момент послышалась мелодия телефона.
Неизвестный номер. Сначала я не хотел брать трубку, но позже ответил.
— Слушаю, — попытался пробасить, скрывая голос.
— Это Артур, — на том конце послышался уставший тон, — Вита с тобой?
— Да, — расслабившись, ответил я. — Какие-то проблемы?
— Лишь то, что я всю ночь пытался до неё дозвониться, — раздраженно усмехнулся Артур. — Потащилась с тобой, напрочь лишив меня сна.
— Моя девушка не обязана оповещать тебя о своих передвижениях, — меня начинало нервировать его повышенное внимание.
— Перестань нести эту чушь, — Юматов повысил голос. — Я уже говорил, что в курсе вашей лжи.
— Устаревшие сведения, — я все-таки нажал на кнопку лифта. — С сегодняшнего утра Вита моя, и, если ты не перестанешь донимать её своим вниманием, мы будем разговаривать по-другому.
Не выслушав его ответ, я отключился. Этот назойливый знакомый испортил все прекрасное настроение, подаренное ночью Виталиной. Но лишь мысль о том, что я мог считать её своей, окрыляла, сбивая противный осадок после разговора с Юматовым.
Несмотря на отдаление от города, в этом районе находилась прекрасная пекарня — я часто покупал в ней свежий хлеб и кофе. Правда в этот раз выбор казался нереальным. С Витой мы жили несколько недель, но я никогда не видела, чтобы она ела выпечку. Может, мучное было совсем не в ее вкусе?