Райская птица, сотканная из пламени и искр, расправила крылья, вспорхнула над чёрными от огня дровами и очутилась в комнате. Присев на стол, который обугливался под лапками, она протянула Анри пергамент, зажатый в клюве.
Королевский феникс! У Его Величества срочная депеша для своего приближённого. Анри взял письмо, потряс им в воздухе, чтобы остудить, и прочитал вслух:
– Наш драгоценный брат! Мы отдаём себе отчёт в необходимости развеяться и отдохнуть, но желаем незамедлительно сообщить тебе новость, требующую твоего присутствия в Париже.
Что? Возвращаться? Но ведь он покинул столицу всего два дня назад! Анри фыркнул недовольно и скользнул взглядом по вязи рукописных строчек:
– Так… Так… Жениться. Мы нашли для тебя идеальную невесту, которая, в придачу к своей феерической красоте, обладает прекрасным воспитанием и может похвастаться почти такой же, как и у нас, древностью рода. Не лишним станет и упоминание о приданом, размер которого приятно удивит тебя, Анри…
Невеста! Уму непостижимо. Разумеется, выгодно жениться – долг принца крови. Анри всегда знал, что будет вынужден взять в жёны ту, на которую укажет король, и разделить с ней постель хотя бы до зачатия наследника. Но эта мысль прозябала на жалких задворках разума. Анри не думал, что всё случится так скоро. Полагал, что Карл позволит брату погулять немного, развлечься до пресыщения, пожить в своё удовольствие хотя бы ещё с пяток лет! В конце концов, жениться можно до преклонного возраста.
– Мы ждём тебя как можно скорее при дворе, чтобы провести церемонию фиансалий. Мы лично удостоверились в том, что невеста подходит тебе по всем меркам, сделав её фрейлиной нашей добрейшей супруги, Её Величества Маргариты Аквилонской. Не медли же, наш драгоценный брат, нам не терпится увидеть тебя счастливым в таком многообещающем браке! Твой король, Карл Семнадцатый.
Многообещающий брак.
Братец натешился со своей тайной фавориткой, лично удостоверился в её пригодности к постельным делам, а теперь желает наградить девицу браком с принцем крови! Не в первый и не в последний раз, видели, знаем…
Анри вздохнул, отбросив от себя письмо. Феникс нетерпеливо подобрал пергамент, тот воспламенился и сгорел, превратившись в пепел. Птица испустила резкий неприятный вопль. Анри рявкнул:
– Ответа не будет! Прочь!
Потоптавшись на месте, феникс взмыл в воздух, обдав Анри жаром огня, и нырнул обратно в камин, исчез в треске искр. В раздражении герцог де Санси налил ещё вина и выпил его залпом. В голове появилась наконец приятная круговерть. Подбирать за венценосным братом аристократичных шлюх – это очень почётно и выгодно, но не для Анри. Всё в нём противится этому браку. И невинность невесты, точнее, отсутствие невинности, здесь ни при чём.
Он седьмое колено. На нём закончится проклятье де Санси. К сожалению, никто не знает, как именно и когда именно.
Но брак с надоевшей Карлу фавориткой исключён. Надо вежливо отказать королю, хоть королю и не отказывают. Братец способен разгневаться и сослать Анри в самое дальнее из его поместий навсегда. Вино нагрелось в руке, он поставил бокал на стол и встал. Прошёлся по комнате. Раздражение нарастало. Карл прекрасно знает о нежелании Анри жениться. Однако он настоит на своём, если не…
Если Анри не будет уже женат.
Подняв брови, он присмотрелся хорошенько к этой мысли. А что? Это обязательно сработает. Карл не пойдёт против освящённого церковью брака. Его власть не заходит так далеко. А значит, необходимо заручиться согласием священника, достать все необходимые атрибуты для свадьбы, но главное – найти подходящую невесту. Не болтливую и охочую до денег. И не здесь, а ближе к Парижу, там девицы за несколько луидоров сделают всё и ещё немножко.
Анри толкнул дверь комнаты и выскочил в коридор.
– Габриэль! Рауль! Живо! Собирайтесь, мы едем в столицу!
Глава 3. Неожиданное препятствие
Всякое путешествие когда-либо подходит к концу.
Эту непреложную истину я познала давно. И не только в связи с путешествиями. Ну… Совсем не в связи с путешествиями, потому что ехала я так далеко в первый раз. Раньше выезжала с Ивоном только на ярмарку за несколько миль от дома. А теперь…
Мы ехали, ехали, ехали. Останавливались на час в трактирах, на ночь в придорожных корчмах, меняли лошадей, отдыхали и снова ехали. Быструю почтовую карету сменил тряский пассажирский дилижанс, и я думала, что сойду с ума от ухабов и ям на дороге. Соседка, с которой я делила узкое сиденье, постоянно молилась. Не то чтобы мне это мешало – монашка должна молиться, – но между ними она постоянно жаловалась мне на дорогу, на запах, на несвежую еду в трактире, на епископа, который ни во что не ставит матушку-настоятельницу, на цены и на ленивую сестру Теобальду. Соответственно, молитвы её были направлены на то, чтобы дорога стала лучше, запах – приятнее, еда – съедобнее, чтобы епископ внял просьбам настоятельницы, а сестра Теобальда устыдилась и принялась за работу. Когда я рассказала доброй женщине о цели своего путешествия, она стала молиться и за меня – чтобы я нашла Оберона Мортье и узнала всё о своём дядюшке.