– Благодарю.
Когда возвращались, никого не встретили. Наверное, Фредерик специально шел таким путем, чтобы не привлекать лишнего внимания. В палатке он сразу же направился к моей кровати. Что-то шептал, бормотал, трогал руками. Я стояла у входа и растеряно следила за происходящим. Наверное, стоило узнать, могу ли я чем-то помочь, но на это не было ни сил, ни желания. Я и не заметила, когда он ушел. В голове все вертелись картинки прошлой ночи.
Вот неизвестный касается моего лица, проводит руками по внутренней стороне бедра, впивается в ткань белья и пытается его резко сорвать.
Меня вывернуло.
Руки дрожали, ноги снова подкосились. Я успела сделать несколько шагов в сторону кровать, как рухнула на землю. Слезы крупными каплями катились по щекам, падали с подбородка. Сил не было даже чтобы просто сдвинуться с места.
Только бы никто не зашел.
Только бы никто не увидел меня настолько жалкой.
Только бы… В глазах потемнело, тело стало будто бы ватным.
Когда открыла глаза, попыталась сразу же сесть, но ничего не получилось. Упала обратно. Ползком добралась до постели, залезла на нее каким-то чудом и заснула.
Проснулась, когда кто-то аккуратно потряс меня за плечо. Собралась было закричать, но мне закрыли рот рукой.
– Тише, – услышала знакомый голос, – не бойся, это я, Фредерик. Я зашел отдать тебе артефакт.
Мужчина убрал обе руки.
– Тебе нужна помощь.
– Мне нужно успокоительное, и чтобы ко мне никто не подкрадывался.
– И это тоже, – маг едва заметно улыбнулся, – Вставай, тебе нужно привести себя в порядок. Нам снова нужно поговорить.
Маг протянул мне цепочку с камнем в металлическом обруче с завитушками. Я осторожно взяла его в руки.
– Как этим пользоваться? Что оно делает?
– Оттягиваешь вот эту штучку, – маг коснулся петли, через которую проходила цепочка, основание будто бы выдвинулось из камня, – через пару секунд выйдет на полную мощность. Если не хочешь демонстрацию сильных болей, то я пойду.
Маг явно забавлялся происходящим. Однако, быстро покинул палатку:
– Скажи, как выключишь. А лучше сделай свои дела, я сам подойду немного позднее.
Я внимательно смотрела на артефакт. Надеюсь, выключается он возвратом основания петли в камень. Надела камень на шею, взяла чистое белье и уже грязные вещи, последние сложила в сумку, вытряхнув ее содержимое на кровать. Прикрыла вещи так и не застеленным постельным и направилась в душ. Надеюсь, там никого нет. Перед тем, как выйти из палатки, вернула магическую вещь в исходное положение.
Общая душевая (и как только аристократы на это согласились!) была пуста. Когда я подошла, из нее как раз выходил один из незнакомых мне магов. Слава праматери, он был в одежде! Шумно выдохнув, я вошла и направилась к середине этой конструкции, попутно стуча, чтобы удостовериться, что никого нет.
В кабинке нашла петли для вещей, куда и повесила сумку, затем активировала артефакт. Подождала несколько секунд и выглянула наружу. Все кто собирался пройти ближе чем на десяток шагов, сворачивали в другую сторону или делали крюк сами того не замечая.
Довольная производимым эффектом, я вернулась в кабину. Осторожно сняла с себя платье и повесила его так, чтобы точно не намочить. Грязные вещи взяла с собой. Позднее нужно обязательно выяснить, как мужчины приводят свою одежду в порядок. Пока же решила сделать это одним из древних способов, ручной стиркой.
С остервенением терла вещи. Особенно то бельё, в котором была прошлую ночь. Хотелось бы его выкинуть, но тогда будет нечего надеть. С этими мыслями, принялась ещё активнее шоркать вещи. В последнюю очередь принялась за платье. Казалось, его можно просто поставить и оно будет держать форму само по себе. Какой ужас!
Намылила, хорошенько потерла подол, хоть он и был только ниже колена, но почему-то сильно пачкался.
И только закончив с вещами, я помылась. Хотелось не просто смыть с себя грязь тех нескольких дней, что я не могла нормально привести себя в порядок, но и те ужасные, отвратительные прикосновения, что были прошлой ночью.
Я с силой терла кожу, надеясь смыть с себя даже память случившемся. Сделала воду погорячее, смыла с себя пену и начала с начала. Намылила – потерла – смыла. Намылила – потерла – смыла. Сбилась на третьем повторе. Остановилсь только когда стало невыносимо больно прикасаться к коже.
Обтираться пришлось осторожно, промакивая тело грубой тканью, старалась как можно меньше вредить себе. Вот только где-то внутри все равно просила уверенность в том, что так и надо. Надо, чтобы было больно. Нужно ещё больнее.