– Будь осторожна, завтра мы снова уходим. Здесь останется Юстас, но он ещё молод и только учится. Держись ближе к Александру, он уже в лагере и завтра будет у себя. А ещё держи при себе артефакт. Заряда не хватит надолго, но в крайнем случае его можно использовать – любого мужчину просто скрутит от боли через пару секунд после активации.
– Хорошо.
Глава 13. ***
Фредерик ушел в составе группы следующим утром. Я издалека наблюдала за их сбором и выходом. Рассвет только начался, а маги уже покидали лагерь. Я смотрела им в след, было неспокойно. Такие разные, они несли большие походные сумки с провиантом и теплыми вещами, с частями какой-то конструкции. Я видела, как в сумки складывали металлические диски, раскладывающиеся палки и что-то еще, напоминающее плотную ткань. Было любопытно, что они задумывали, но по опыту моих родственников я знала, что есть вещи, которые знать не стоит. Проживешь дольше и спокойнее.
Когда маги скрылись из виду, я вернулась к себе, завалилась на постель и достала из сумки припрятанный на такой случай лист бумаги. Он лежал в маленьком боковом кармашке в большом отделении, там же находился и небольшой карандаш. Развернув бумагу, я замерла, глядя на чистый лист. Из головы будто бы вынули все мысли, еще секунду назад слова сами собой сложились в отличное предложения для письма родителям. Сейчас же я не могла вспомнить ни слова, а идея написать письмо домой уже не казалась такой хорошей.
Пока раздумывала, стоит ли это делать, почувствовала, как что-то едва ощутимо изменилось. Выглянула, в этот момент за плечами пары закрылся портал. Мужчина осторожно придерживал за плечи спутницу. Женщина была в очень простом трикотажном платье, вроде того, что носила я, но было в ней что-то, от чего появлялось непреодолимое желание приосаниться. Гостья не так проста, как одета. Удобный трикотаж доставал ей до лодыжек, а на ногах были удобные, но явно е походные туфли из мягкой кожи. Пара стояла в нескольких десятках шагов от меня, это позволило разглядеть обувь и понять, что хоть модель и была той, что носила прислуга в домах аристократов, но ее сделали из очень дорогой кожи.
Я старалась не нарушать приличий, рассматривая пару, пока они беседовали с встречавшим их магом, что еще несколько дней назад не хотел выделять мне место. Женщина была сосредоточена и внимательно слушала собеседника, все время держась подле спутника. Это смотрелось так естественно, что не оставалось сомнений: они женаты.
Я расстроено вздохнула, сочувствуя себе и своей участи. Когда-то я мечтала удачно выйти замуж, потом же соседка дала мне почитать свою любимую книгу, где парень сначала спас девушку от разбойников, а затем они еще и полюбили друг друга. И вот равные по социальному положению (они оба были аристократами) влюбленные поженились. Нет ничего прекраснее такого замужества. Вот только зачем я мужу теперь? Это магички могут делать все что угодно. Они настолько редкость, что им простительны любые шалости. В том числе развод и повторное замужество.
Мы познакомились во время ужина. Гостья оказалась женой советника короля, они прибыли к нам, чтобы передать приказ правителя и убедиться, что все в порядке. Остаток вечера, пока все не разошлись, мы говорили о том, каково быть единственной женщиной среди нескольких десятков магов. Как оказалось, общее число перешагивало за сотню, вот только одновременно все они в гарнизоне никогда не были: кто-то в лечебнице, кто-то в разведке, кто-то в одной из точек принимает бой.
Я старалась говорить только хорошее, но наверное, у меня не очень получалось, так как сама не заметила как Патриссия начала расспрашивать меня о том, чего не хватает и не беспокоит ли меня, что-то в быту. Женщина удивилась, когда узнала об общем душе. Она доверительным тоном пообещала мне, что об этом станет известно и ситуация обязательно решится в мою пользу. А перед тем, как попрощаться, жена советника короля еще раз спросила меня, хотела бы я остаться здесь или все же вернуться в город.
Костер почти прогорел, когда мы уходили. Я смотрела, на почти затухшие угли, и думала о том, как же это напоминает человеческую жизнь: сначала угли или дрова разгораются, робко и неумело, как дети учатся наукам и простейшим вещам вроде ходьбы или речи, затем они горят – это напоминает тот жар, с каким молодые люди отстаивают свою точку зрения, с каким рвением ищут свое место и прилагают усилия к достижению желаемого, а затем медленно начинают угасать. Когда они держат жар, уверенно горят в одной поре – похоже на зрелость, когда ярости и вспыльчивости больше нет, но сил, чтобы отстоять свое, еще достаточно, однако они расходуются очень разумно. А вот угасание очень похоже на старость, когда нет сил или желания продолжать бороться или жить. А ведь это совсем не зависит от возраста, это скорее состояние души.