От размышлений меня отвлек голос Патриссии:
– Милая, с тобой все в порядке? Ты выглядишь так, будто вспомнила что-то очень неприятное.
– Простите, просто задумалась о том, как страшна война.
– Ох, – спутница огорченно вздохнула, посмотрела на меня с сожалением, – боюсь представить, что вам уже пришлось видеть. Остается только надеяться, чтобы все вскоре закончится.
Мы попрощались и разошлись. В десятке шагов от нас женщину ожидал супруг. Пока она подходила к нему, никто не позволил себе ничего лишнего, маги очень тактично отводили взгляд едва кивнув советнику.
Эта женщина была неприкасаема.
Не то что я.
Проводив пару взглядом, я направилась в свое жилище. Казалось, за мной кто-то наблюдает. Я ускорила шаг и вскоре уже приближалась к своей палатке, вот только меня ждал сюрприз. Неприятный. У входа поджидал Карлос, мужчина был немного взволнован, в одежде же была ранее не замеченная мной небрежность.
Маг шагнул ко мне, неуверенно улыбнувшись:
– Здравствуй, Марта! Я хотел… я хотел предупредить вас. Будьте осторожны, нас с вами видели на вокзале, но пока не выяснили, что за девушка нас видела. Ваша жизнь окажется под угрозой, как только выяснят, что это вы с нами стояли. Начальство не прощает таких промашек. Нас никто не должен был заметить.
Глава 14. Большой поход
Мне всегда казалось, что работа в лагере куда сложнее, чем в лечебнице. Вот только все было совсем наоборот. Я уже в который раз протирала баночки для трав, смесей и микстур, когда Александр вернулся с новыми препаратами и ингредиентами. Это увеличивало наши возможности, вот только факт оставался фактом: куда больше была нужна магия, которой у меня не было.
Вот уже несколько дней длилось пугающее затишье. Большая часть магов ушла, остался только обязательный минимум гарнизона, а это около десятка мужчин. Никто не мог сказать мне почему так, и от этого становилось ещё неспокойнее.
Александр сгрузил сумки и вышел. Разбирать или нет – оставил на мое усмотрение. Или на мои смелость и решительность, которых нет. Вот только было слишком скучно, чтобы не прибрать содержимое. Возможно, кто-то мог бы счесть это категорически неприемлемым и неприличным, я же успокоила себя тем, что на меня бросили обычные форменные военные сумки светло-серого цвета. Те самые, что используют только под лекарства и средства помощи, а потому без страха испортить репутацию, залезла в ближайшую и принялась разбирать травы. Некоторые из них нужно было сразу помолоть, другие – подвесить, третьи – убрать так, чтобы на них до применения не попало даже совсем чуть-чуть солнечного света в любом его виде.
Разобрав одну сумку, я взялась за следующую. Ее содержимое меня удивило большим количеством артефактов, часть из них были стандартными – защитные, отводящие мелкие беды и неприятности, останавливающие кровотечения, отводящие прямые удары одной из стихий. Удивляло другое, больше половины оказались уникальной ручной работы. Такие вещи стоят больших денег и требуют предварительного заказа.
Александр вернулся, когда я разбирала последнюю, третью, сумку. В ней были пластыри, бинты, сканеры, маски и еще много подобных расходников и приборов.
– Мы готовимся к большому количеству пострадавших?
– Да, – мужчина был непривычно задумчив, обычно он отличался добродушием и открытостью.
Именно рядом с ним у меня появлялось ощущение дома. Странное дело, но я не скучала по семье так, как должна бы. Увы, морально-нравственные нормы и воспитание почему-то всегда умудрялись меня частично миновать. Вот только это не умаляло моего долга перед семьей.
После появления Карлоса у моей палатки, я долго думала шутит он, или все же мне угрожает опасность. Наверное, стоило больше внимания обращать на мелочи, на свою безопасность. Однако я этого не делала, и теперь, вероятно, придется об этом пожалеть.
Наставник и начальник в одном лице сидел на рабочем месте, я разобрала баночки и теперь думала о том, что делать дальше. К сожалению, в лагере было очень мало тех, с кем я была в хороших отношениях. Казалось, опасность может подкрасться с любой стороны, а что с ней делать я не знала. Кроме того, ещё оставался нерешённым вопрос моей чести и репутации семьи.
Тяжело вздохнув, я поднялась со стула и направилась к выходу из палатки. Доктор далее не посмотрел в мою сторону.
На улице было прохладно. Рядом в лесу пели птицы, их трели едва доносились до нас. Я смотрела на опустевшее поселение, жалея, что не могу быть им полезна. Царапины может залечить любой, как впрочем и последствия тяжёлых ударов. Так что же я тут делаю?