Но больше всего он ненавидел себя и свои ноги.
Если бы только он мог ходить! Как много могло бы измениться в его жизни.
Отец не делец от слова «совсем». Никогда он не умел зарабатывать. Жил на доход от имения и земель, как это делали его предки, и предки его предков.
А теперь у них нет ничего. Самое дорогое, чем может похвалиться род Бэрилл, это особняк в столице. Особняк, из которого давно было вывезено и продано все ценное.
— Я ведь разослал приглашения в каждую семью, где только есть девица на выданье, — глухо, словно обращаясь к себе самому, проговорил сэр Томас.
— С самого начала твой план был глупой фантазией, — произнес тихо Нед.
О, внутри него была целая борьба. Война с самим собой, с гордостью, с отчаянием, с безысходностью.
Никому не нужен нищий герой-калека. Никому.
Эдвард зло улыбнулся. Он и не ждал ничего подобного. Никаких невест. Это отец возомнил, что имя Бэрилл должно привести в дом невесту. А может быть, даже и не одну.
— Мы же одна из ветвей королевского рода! — вспыхнул сэр Томас, резко поднявшись с кресла.
— Нас игнорирует сам король. Чего ты ждал от других? — Нед развернул кресло к огню. В последнее время это было его любимое место в доме. Тихое пламя, уютное тепло. То, что приносило умиротворение душе. Пусть и на некоторое время, но почему-то, глядя на извечный танец пламени, он успокаивался и мог дышать свободнее. Как когда-то давно. До войны и до увечья.
Когда в дверь постучали, а было это уже вечером, оба мужчины вскинули головы, удивленно уставившись на дверь. Вошедший дворецкий, переминаясь неуклюже с ноги на ногу и тем самым выдавая смятение, произнес, глядя на господ:
— К вам мэтр Максимильян Торп, милорд.
Лицо сэра Томаса исказила гримаса неприязни. Эдвард развернулся к входу, надев на лицо каменную маску. Про себя успел подумать о том, что уже забыл, когда в последний раз смеялся и чувствовал себя живым.
— Господа, — Торп вошел, стуча длинной крепкой тростью по мрамору пола. — Рад видеть вас в здравии!
— Джейсон, вы можете идти, — отпустил слугу сэр Томас, повернувшись к гостю, которому ни он, ни сын, не были рады. — Чем обязаны такой чести? — сухо спросил старший лорд Бэрилл, глядя на высокого, худощавого мужчину в длинном плаще и в высокой шляпе. У гостя было длинное лицо с выдающимися скулами, крючковатый нос и маленькие глаза с неприятным прищуром. Лениво оглядевшись, вошедший снова воззрился на хозяев дома. Затем, продолжив речь, Торп снял с головы цилиндр и присел в свободное кресло, устроив аккуратно шляпу на остром колене.
— Боюсь, милорды, у меня для вас неприятные новости, — сказал он с такой радостной улыбкой, что Эдвард сразу понял: новости неприятные только для него и для отца, но никак не для господина банкира, худое лицо которого разве что не светилось от удовольствия.
Что еще могло произойти? Эдвард не знал, но чувствовал, что принесенные Торпом новости ему не понравятся.
— Говорите, раз уж пришли, — сказал генерал.
Торп подавил радость, убрав улыбку с лица. Тон его голоса и взгляд стали спокойными и холодными.
— Дело в том, что я уполномочен оповестить вас о том, что исходя из некоторых своих соображений наш банк решил сократить сроки выплаты вашего долга.
Эдвард стиснул зубы, подавив в себе гневный крик, уже грозивший сорваться с губ. За него ответил отец:
— Что, извольте спросить? Но по какому праву?
Торп прочистил горло и важно распрямил спину.
— Пункт три точка двенадцать действующего договора, подписанного с одной стороной представителем банка мистером Сандлером и мной, господином Торпом, заместителем директора.
— Что еще за пункт такой? — сэр Томас бросился к письменному столу. Открыл верхний выдвижной ящик извлекая на свет перетянутую темной лентой тонкую папку. Раскрыл и нашел нужный пункт, принявшись читать.
— Позвольте, я объясню, — быстро заговорил банкир. — Не так давно в газете «Вести Столицы» мною лично было обнаружено одно интересное объявление. Думаю, называть заголовок не имеет смысла, не так ли?
Сэр Томас поднял взгляд от документа. Сдвинув брови, он посмотрел на довольное лицо тощего Торпа.
— Дело в том, что люди, которые планируют свадьбу и брак, никак не могут не иметь для этого важного в жизни любого человека, мероприятия, соответствующей суммы. То есть, вы, по сути, нарушили наш договор укрыв от выплаты определенные средства.
— Чушь! — старший лорд в сердцах припечатал ладонь к поверхности стола. Тут же поморщился и поднялся на ноги. — Чушь! У нас нет денег. Данный отбор должен был дать нам нужную сумму, найди мы подходящую невесту. Но, насколько вы можете видеть, последней в комнате не наблюдается.