– Не знаю, как так вышло, мезир Филберт, — растерянно оправдывался Толле, — когда мы искали подходящих под наши критерии девушек, к нам пришла тетушка Эсении. Сказала, что очень хочет устроить судьбу своей названной доченьки. И заплатила секретарю за фальшивку. Мол, пока будет идти отбор, никто ничего не узнает, а отступные девочке не помешают.
– И вы не проверили, есть ли на самом деле у Кромма дочь по имени Эсения? — Фил буравил помощника взглядом.
– А зачем? — пожал плечами Толле, — и в мыслях не было, что такое возможно. Будь она настоящей, что мешало ей об этом сказать? Зачем это притворство?
– Затем, что Эсения, или тот, кто ее сюда протолкнул, знает о фиктивности нашего отбора! И предполагал, что мы не допустим до участия девицу с прекрасным родословием, отменными манерами и привлекательной внешностью.
Помощники переглянулись.
– Как-то я об этом не подумал, — почесал в затылке великан.
– Ваша задача - не дать ей выиграть! — лорд Фестонский вскочил со своего аскетичного стула и пробежался по комнате, сбив по пути стопку книг.
– И по поводу Луиры… красотки с жабой. Ральф, ты точно не принимал в последнее время ничьих выгодных предложений?
Таммер остановился рядом со стулом помощника, нависая так, чтобы давить на собеседника.
– Очень обидно слышать такое, — Ральф поджал губы.
– Предлагаешь поверить, что это была случайность? Если верить артефакту, она как минимум дочка кронпринца!
– Трагическое совпадение, — вздохнул Толле, — бедная сиротка, скорее всего, плод любви родовитой особы и простой служанки.
– Ага. И эта простая служанка тоже имеет благородные корни.
Филберт был вне себя. Подстава на подставном отборе, слыхано ли?
– Следите! – отрывисто бросил он, направляясь к выходу.
– За кем? — в голос спросили братья.
– За всеми. А этим двум мизи уделите особое внимание. Надо уточнять, каким?
Ральф было начал отрывать рот для уточнений, но Толле успел дернуть его за рукав. Не стоит злить чернокнижника, даже если он твой товарищ по детским играм.
Филберт отправился в свои покои, переодеться для бала.
По пути мимо него, на уровне глаз, сквознула желтая молния. Лорд остановился, озираясь. Что за странное колдовство?
Наконец, его пляшущий по стенам и углам взгляд выловил мелкую пичугу. Это же птаха, что летает за Луирой Шелдон. Следит она за ним, что ли?
Птица или зверек-соглядатай - не редкость в магическом королевстве. Прошипев охранное заклинание, запирающее помыслы и сбивающее со следа, Таммер продолжил путь.
Костюм, что для него приготовили, подходил и принцу. Правда, жившему лет сто назад. Обычаи балов с тех пор мало поменялись.
Филберт привел себя в порядок, глянув на мало узнаваемое отражение в зеркале, пригладил волосы и отправился на расправу. А как еще назвать необходимость танцевать с семью малоприятными ему девицами?
Бальный зал встречал его ярким светом и грохотом музыки.
Нет, Филберт не был совсем уж букой и монашеской жизни не вел. Иногда он выезжал за пределы Фестона, встречался с хорошенькими женщинами, от которых легко можно было сбежать. Раз в году посещал светские приемы, по велению его названного отца.
Но в своем замке он предпочитал тишину, покой, книги и заклинания. Огненный круг будоражил его воображение куда больше балов и благопристойных бесед с их завсегдатаями.
Его “дамы” уже явились в полном составе. Каждой выделили маленький столик, за которым могла уместиться участница и двое ее родственников. Большее количество приглашенных не допускалось.
Вот она, противоречивая Эсения, обладательница волшебного голоса. На вид - сама невинность. Прекрасные глаза смотрят из-под полуопущенных ресниц. Платье то же, что и на сцене, как и у остальных участниц. Но сидит на ней именно как бальный вариант. Рядом с ней - семейная пара средних лет. Он не видел их раньше среди зрителей. С другой стороны, Филберт и не имел обыкновения разглядывать, кто там в зале.
Представительный мужчина с роскошной седой шевелюрой глядел на Эсению с такой любовью и теплотой, что, учитывая явное фамильное сходство, мало было толкований, кто это. Супруги Кромм, кажется, решили прервать свою длительную поездку, а может, вовсе в нее и не отбывали.
Чуть дальше щебетала со своей матерью мизи Мартелла. Родительница была очень на нее похожа, такая же пухленькая и в ямочках. Отец - сухопарый господин, похожий на богомола, выглядел то ли слишком задумчивым, то ли спящим.
Одиноким был лишь столик Луиры Шелдон. Та со скучающим видом подманивала крошками ту самую желтую птичку.
Кто ты такая?
– Мезиры, мизерис и мизи! — раздался усиленный магическими приспособлениями голос неутомимого и вездесущего Горинеля. — Наш бал объявляется открытым! Поаплодируем Филберту Таммеру, лорду Фестонскому!
Присутствующие послушно похлопали.
– Сегодня в этом зале собрались первые лица округа Фестон, лица, приближенные ко двору, а также наши прекрасные участницы отбора и их родственники. Специальные гости праздника - лучший оркестр королевства Бельвейт. Игрой этих виртуозов вы можете наслаждаться и во время выступлений претенденток на победу в отборе.
После этих слов Горинеля началась музыкальная композиция. Пока звучало вступление, эльф объявил:
– Начинаем этот прекрасный вечер с танцев. Кавалеры приглашают дам. А наш блистательный жених подает руку первой участнице, милейшей Коре Вурр!
Вот оно, началось. Филберт поставил бокал на только что найденный собственный столик и отправился исполнять обязанности главного приза.
Кора Вурр решительно положила руки лорду на плечи и деловито глянула ему в глаза. Их взгляды находились на одном уровне, и это еще каблуки на туфлях девушки были невысокими!
Филберт на рост никогда не жаловался, он даже яблоки в саду всегда легко с дерева срывал и дотягивался дальше, чем его отец. Так что наследница рода Вурр была особой поистине заметной. И прямолинейной. Поскольку едва они заскользили в ритме танца, она сказала:
– Вообще я не очень охоча до балов. Так что, когда поженимся, не обязательно таскаться на все эти светские вечеринки.
Филу было нечеловечески тяжело удержаться от смеха. Желательно, демонического. Ему не доводилось слышить, как смеются демоны, но наверняка очень зловеще. Как-то он вызвал одного, используя заклинание из гримуара. Но тот был не в лучшем расположении духа. Филберт оторвал его от семейного ужина.
Эти мысли помогли ему отвлечься от слов девицы и даже изобразить легкую улыбку. Остаток танца он поддерживал ненавязчивую светскую беседу, а потом передал мизи Кору ее отцу, тучному господину с сияющей лысиной.
Перед следующим танцем ему дали отдохнуть совсем немного. Выступил король, произнес то ли тост, то ли речь.
И очень странно ее закончил:
– И пусть этот отбор позволит создать новую семью и расширить старую!
Как он собрался ее расширять?
Но обдумывать послание короля зрителям времени не было. Горинель церемонно подвел к нему румяную от смущения Лимонию Шварц.
Она, к большому облегчению Фила, потеряла дар речи до конца танца.
А вот следующая участница, Мартелла, оказалась полной ее противоположностью и сумела так заболтать Таммера, что он взмолился Горинелю о перерыве хотя бы танца в три-четыре, чтобы успокоить пылающие от болтовни уши.
Присев за стол, Филберт обратил внимание, что к рыженькой Луире присоединился средних лет мужчина очень благообразного вида. Наверняка тот трактирщик. То есть, держатель таверны. Почему-то ему стало приятно, что она не осталась совсем одна. Кажется, девчонке приходится не очень сладко. Притащили сюда силком, заставили участвовать в отборе угрозами. А она непростая оказалась. Ральфу нет причины не доверять, он действительно нашел ее случайно. И, скорее всего, бедняжка сама не в курсе, с кем попуталась ее маменька.
На невысоком подиуме вместо оркестра расположилась популярная группа. Квартет “Драконы и эльфы”. По двое от каждой расы. Пели красиво, играли тоже. Филберт даже немного расслабился, вытянул ноги, попивая вкуснейший напиток и закусывая его спелым виноградом. Мысли же его унеслись в башню, где, должно быть, скучал гримуар.