Лисонька дико заржала и попыталась встать на дыбы. Я сидела крепко и старалась дышать в обычном ритме. Мы притормозили. Иллюзия рассеялась бесследно, и о присутствии мелких неприятностей говорило лишь шевеление травы.
Едва успев перевести дыхание, я услышала дикий вопль справа.
– Пауки! Тысячи мерзких пауков!
Успею ли я ей помочь?
Повернув в сторону криков, мы с Лисонькой помчали во весь опор. К моей радости, лошадка быстро пришла в себя.
Увы, было поздно.
Мизи Лимония Шварц бросила поводья, схватившись за голову. Ее конь рванул вперед а бедная девушка повалилась назад. Вот-вот случится несчастье!
Я уж было приготовилась разразиться беспомощными ругательствами в адрес глупого и жестокого лорда Фестонского, как прямо под падающей Лимонией возник большой белый матрас. На вид очень пухлый и мягкий. И страдалица в нем буквально утонула.
Из кустов вышел Ральф, сжимающий нечто похожее на огромный пистолет с широченным дулом.
Он подал Лимонии руку. Девушка все еще продолжала голосить, но приняла помощь и поднялась.
– Технически, мизи, вы шею сломали. Ваше участие в испытании на этом того… навернулось с лошади.
Лимония выдала кучу слов, которые вряд ли позволяла себе в приличном обществе. А я поспешила ретироваться. Пострадала лишь гордость моей соперницы, но не она сама. Так что можно продолжить свой путь.
Только я повернула дальше по вешкам, как на меня свалилась то ли паутина, то ли еще что-то липкое и противное. И со всех сторон послышался скрежещущий смех. Лисонька снова заржала, но я успокаивающе ее погладила, причмокивая губами. Мне удалось снова не потерять равновесие.
– Кыш! — громко сказала я, и неприятная иллюзия развеялась.
За ближайшим деревом я уловила шевеление, и, как мне кажется, разглядела силуэт Толле. Значит, и меня сейчас подстраховывали. Если так, то неприятности не могли происходить с каждой одновременно, Толле и Ральф перемещались между нами, по очереди устраивая гадости и спасая при необходимости.
Значит, пока мне ничего не грозит. Но нельзя терять бдительности. Я знала, как действуют лупастики. Когда на их провокации не поддаются, они только усиливают атаку. Худшее было у меня впереди.
– Давай, моя милая, ничего не бойся, — уговаривала я лошадку, — эти шкодники ничего нам не сделают. Они только пугают.
Проехали мы уже довольно много. Дорога вначале престала петлять, а потом начался довольно плавный поворот влево. По моим ощущениям, мы преодолели больше половины пути и скоро будет выход из леса.
Своих соперниц я не видела, поскольку нас разделяли полосы деревьев. Их густые кроны успокаивающе шумели над моей головой.
Заметив очередную вешку, я вспомнила, что за мной сейчас следят десятки глаз. Горинель смотрел куда-то вверх, значит оттуда ведется наблюдение. Не удержалась и помахала рукой в этом направлении.
Широкая лесная тропа вывела на полянку, откуда хорошо просматривался большой участок леса.
Я увидела всадницу на белом коне, которая быстро промчалась совсем недалеко от меня. Светлые волосы красиво развевались на ветру.
Невольно залюбовавшись Эсенией, которая уверенно держалась в седле, я несколько ослабила бдительность. А не стоило!
Лошадка испуганно заржала и отпрыгнула назад. Я с трудом на ней удержалась. Было чего пугаться, когда на тебя надвигаются деревья. На нас шли три ветвистых ствола, шустро перебирая корнями и размахивая ветками.
Лисонька повернула назад.
– Ну же, хорошая моя! Это просто три невоспитанных шалопая. Тьфу на вас!
Деревья стали полупрозрачными, а потом рассыпались в серебристую пыль. По шевелению в траве я поняла, что лупастики убежали искать новую жертву или придумывать очередную гадость.
Из-за редких деревьев послышался негромкий свист. Оглянувшись, я увидела Ральфа, который, поймав мой взгляд, приложил к губам палец, призывая меня к молчанию.
Да, действительно, ребята стараются обеспечить нашу безопасность. И это успокаивало.
Издалека послышался голос Толле:
– Увы, мизи Мартелла, испытание вы не прошли.
– Но я же не упала с лошади! — возражала пока не видимая из-за кустов Мартелла.
– Вы повисли поперек нее и запутались в седельных ремнях! Если бы за вами не следили, случилась бы неприятность.
Наконец говорившие оказались в зоне моей видимости. Растрепанная Мартелла и немного смущенный Толле.
Вот так значит. Еще на одну участницу меньше.
– Это испытание просто отвратительно! — визгливо спорила девушка и я с ней полностью была согласна. Хотя Филберт был в своем праве. Безопасность он обеспечил, отступные за неминуемый провал платил хорошие. Так что мог отстаивать свою свободу как того пожелает.
Над моим ухом раздалось знакомое чириканье.
Вот и моя пернатая подружка пожаловала!
– Что-то ты припозднилась, дорогая! — сказала я птахе укоризненно. — Нет бы пораньше прилететь, предупредить меня о засаде мелких неприятностей. А мы с Лисонькой уже две их подставы пережили.
Птичка сделала круг над моей головой, продолжая щебетать.
Поймав себя на том, что активно беседую с живностью, я немного смутилась. Так и головой повредиться недолго. Надо найти тут себе человека для разговоров. Сложно держать в себе все мысли. Хочется обсудить происходящее. Когда говоришь вслух, идеи обретают более логичный вид, обрастают связями и выстраиваются в структуры. А совсем уж самой с собой болтать не очень-то интересно.
Птаха, кажется, прилетела неспроста. Решила реабилитироваться за долгое отсутствие. Она уже истошно чирикала, размахивая крыльями так, словно хотела указать мне направление. Но я и так видела, куда мне ехать, ориентируясь по вешкам. Дорога вновь стала уже, а лес гуще.
И вдруг передо мной появилось болото.
– Впечатляет, ребятки! — сказала я одобрительно, глядя на очень натуралистично исполненную поверхность, всю в тине и ряске. Я принюхалась и удивилась. От болотца даже исходил характерный запах, свойственный таким местам.
– Потрясающая иллюзия!
И тут противная бурая жижа колыхнулась. Вонючая волна плеснулась под ноги лошадке.
Брызги, вполне настоящие, попали мне на руку. Я вздрогнула, увидев неприятного цвета пятна на коже.
На огромный лист, плавающий среди тины, запрыгнула серая жаба. Точно такая же, как на моем представлении в первом туре отбора. Она квакнула так громко, что моя лошадка протестующе фыркнула.
– Подожди-ка, Лисонька, — сказала я ей и спешилась. Взяв подходящую палку, подошла к болоту, которое не спешило исчезать. Если это иллюзия лупастиков, мы легко через нее должны пройти, не испачкавшись, а безобразники просто разбегутся в разные стороны.
Сунув палку в воду, я поняла, что имею дело с чем-то другим. Трясина оказалась настоящей, мой щуп потянуло вниз. Отпустив палку, я увидела, как она исчезает в бурой жиже.
– Придется двигаться в обход.
Птичка заволновалась еще больше, запиликала уже мне в ухо.
– Вижу, вижу. И не собираюсь лезть в это болото. Спасибо, что предупредила. Зачем же они болото сделали посреди маршрута? — рассуждала я вслух. — Или это гадость от одной очень способной в магии соперницы?
Я вела лошадку под уздцы, решив сесть, когда мы вновь окажемся на отмеченной вешками тропе.
Продираться пришлось по кустам. Колючки цеплялись за платье, царапали открытые участки кожи. Лошади тоже приходилось несладко.
– Так, стой тут, — велела я животному, но для надежности закрепила уздечку вокруг толстой ветки дерева, — схожу, поищу тропинку получше, а потом нас выведу на нормальную дорогу.
Одна я передвигалась недолго. Стоило мне выйти на более-менее чистую тропу, сзади послышался шорох, а потом меня схватили. Одна рука крепко облапила плечи, воняющая луком ладонь второй легла мне на лицо, закрывая рот.
– Вот ты и попалась, девчоночка, — просипел в ухо голос Ларса, обдавая смрадным дыханием.
Глава 14. Вопиющее происшествие