Не так давно фирма выполняла заказ одного богатого джентльмена, который жил в деревне неподалеку от Магсборо. У этого джентльмена в городе тоже было недвижимое имущество, люди поговаривали, что он нажал на Раштона чтобы тот взял Баррингтона на работу. Ходили слухи, что молодой человек был дальним родственником этого джентльмена, что он чем-то проштрафился и родня отреклась от него. Полагали, что Раштон дал ему работу, надеясь снискать расположение богатого клиента, от которого рассчитывал получать заказы и в дальнейшем. Но что бы там ни говорили, факт оставался фактом − Баррингтон, который ничего не умел делать, кроме того, чему он научился, уже поступив, был зачислен подручным маляра с оплатой пять пенсов в час.
Ему было двадцать пять. Высокий, примерно пяти футов десяти дюймов, худощавый, стройный и в то же время крепкий. Судя по всему, он старался как можно лучше изучить свое ремесло, и, хотя имел несколько замкнутый характер, относились к нему хорошо. Пока к нему не обращались, он обычно молчал, и вовлечь его в разговор было трудно. В обеденный перерыв он почти всегда дымил трубкой, погрузившись в свои мысли, и, казалось, ничего не замечал вокруг.
Остальные закурили тоже, лениво перебрасываясь фразами.
− Тип, который купил этот дом, имеет какое-нибудь отношение к мануфактурщику Светеру? − спросил десятник плотников Пейн.
− Это он и есть, − ответил Красс.
− Он был членом муниципального совета или чем-то в этом роде?
− Он был в совете много лет, − сказал Красс. − И сейчас там остался. Мэр города в этом году. Он и раньше несколько раз был мэром.
− Послушай, − сказал Пейн задумчиво, − это ведь он женился на сестрице старика Гриндера? Зеленщика Гриндера.
− Да, кажется, он.
− Вовсе не на сестре, − встрял в разговор Джек Линден, − а на племяннице. Я это точно знаю, потому что мы работали в их доме сразу же после того, как они поженились лет десять тому назад.
− Да, да, теперь вспомнил, − сказал Пейн − Она заправляла в одном из магазинчиков Гриндера, да?
− Угу, − ответил Линден. − Я помню все очень хорошо. Об этом все судачили в то время. Говорят, старик Светер всегда был бабником. Никто и не думал, что он когда-нибудь женится. О молоденьких женщинах, которые работали у него, вечно ходили разные сплетни.
Когда с этой темой покончили, последовала небольшая пауза. Затем заговорил Харлоу.
− Чудное название для дома, а? − сказал он. − «Пещера». Интересно, почему они его решили так назвать?
− Теперь часто дают странные названия, − сказал старик Джек Линден.
− И все-таки в названии должен быть какой-то смысл, − заметил Пейн. − Если, например, кому-то повезет в игре или на скачках, он так и назовет свой дом − «На скачках» или «Вилла Бридж».
− А бывает, в саду растет дуб или вишня, − сказал другой рабочий − Тогда они дом называют «Под дубом» или «Вишневый коттедж».
− Пещера-то там в глубине двора есть, − с усмешкой сказал Харлоу. − Выгребная яма, знаете, куда дерьмо по трубам стекает. Наверное, дом назван в честь этой ямы.
− Кстати о трубах, − сказал старик Линден, когда затих смех, вызванный шуточкой Харлоу, − раз уж речь зашла о них, хотел бы я знать, что они будут с ними делать. Трубы эти в таком состоянии, что в доме жить нельзя. А что до этой чертовой выгребной ямы, ее не мешало бы вообще убрать.
− Так и сделают, − ответил Красс − Все канализационные трубы заменят новыми. Их отведут к дороге и подсоединят к канализационной системе.
На самом деле Красс не больше старика Линдена знал о том, что будут делать с трубами. Но он не сомневался, что все сделают именно так, как он говорит. Красс никогда не упускал случая поднять в глазах рабочих свой авторитет, он давал понять, что пользуется доверием руководства фирмы.
− Это недешево обойдется, − сказал Линден.
− Да уж наверно, − ответил Красс, − но для старика Светера деньги не проблема. Их у него куры не клюют. Сами знаете, у него большая оптовая торговля в Лондоне и магазины по всей стране, включая наш городишко.
Истон все еще изучал «Мракобеса». Он не мог толком понять, куда клонит автор статьи. Тот, может быть, именно на это и рассчитывал. Но Истон чувствовал, как его все сильней охватывает возмущение, ненависть к иностранцам всех мастей, разоряющим его страну, и, видно, наступило время, когда англичане должны что-то предпринять и защитить себя. Но это трудное дело. Сам он, по правде говоря, не знал, с чего начать. В конце концов он высказал свои мысли вслух.