Жена Оуэна и сын дожидались его в столовой.
Комната была площадью в двенадцать футов, с низким и неровным потолком, на котором проступали перекрытия. Потолок и стены Оуэн расписал цветным орнаментом.
В комнате стояло несколько стульев и продолговатый стол под чистой белой скатертью, накрытый к чаю. Угол за камином − примитивным очагом, не прикрытым решеткой, − весь занят книжными полками. Большую часть книг Оуэн приобрел у букинистов.
Были и новые книги, преимущественно дешевые издания в бумажных обложках.
На спинке стула у камина жена повесила старый костюм Оуэна и кое-что из белья, не без оснований полагая, что муж порядком вымокнет, пока доберется до дома...
Женщина сидела, откинувшись на спинку кушетки, стоявшей по другую сторону камина. Она была очень худа, и ее бледное лицо носило следы физических и душевных страданий. Она шила, что в такой позе делать было нелегко. Хотя ей было всего двадцать восемь лет, выглядела она старше.
Перед камином на коврике играл мальчик, очень похожий на мать. Он был тоже очень хрупкого сложения, миловидный, с тонкими чертами. Светлые падающие на плечи кудри довершали сходство. Конечно, Фрэнки не в пример матери и в голову не приходило гордиться своими кудрями, он постоянно просил ее отрезать их.
Мальчик встал, с озабоченным видом подошел к окну и внимательно посмотрел на улицу − вот уже час он то и дело выглядывал в окно.
− Куда же он запропастился? − спросил Фрэнки, возвращаясь к камину.
− Ума не приложу, − ответила мать. − Наверное, сверхурочная работа.
− Знаешь, мама, я в последнее время все думаю, − помолчав, сказал мальчик. − Папа делает большую ошибку: ему не надо ходить на работу. По-моему, если бы он не ходил на работу, мы не были бы такими бедными.
− Почти все, кто работает, более или менее бедны, мой милый. Но если бы наш папа не работал, мы были бы еще беднее, чем сейчас. Нам бы нечего было есть.
− Но папа говорит, что у тех, кто ничего не делает, есть все что угодно.
− Это правда. Большинство людей, которые ничего не делают, имеют всего вдоволь. Но как ты думаешь, откуда они это берут?
− Не знаю, − ответил Фрэнки, в недоумении покачав головой.
− Ведь если папа не захочет идти на работу, или останется без работы, или заболеет и не сможет ничего делать, у нас не будет денег, мы ничего купить не сможем. Как же мы тогда будем жить?
− Я не знаю, − повторил Фрэнки, задумчиво оглядывая комнату. − Стулья наши никто не купит, кровать продать нельзя, твой диван тоже, ты, правда, можешь отнести в ломбард мой бархатный костюмчик.
− Ну, даже если бы кто-нибудь и купил наши вещи, денег, которые мы за них получим, хватит ненадолго. А что мы будем делать потом?
− Наверно, жить без денег, как в тот раз, когда папа уехал в Лондон. Но как же достают деньги те люди, которые никогда не работают? − спросил Фрэнки.
− А по-разному, есть множество способов. Помнишь, когда папа уехал в Лондон, нам нечего было есть и мне пришлось продать кресло?
Фрэнки кивнул.
− Да, − сказал он, − помню. Ты написала записку, я отнес ее в лавку. Потом сюда пришел старик Дидлум и заплатил за кресло. А потом старик Дидлум прислал свой фургон и кресло увезли.
− А ты помнишь, сколько нам за него заплатили?
− Пять шиллингов, − без запинки ответил Фрэнки. Ему были хорошо известны подробности этой сделки, потому что он часто слышал, как родители ее обсуждали.
− А какая цена стояла на кресле, когда через некоторое время мы увидели его в витрине?
− Пятнадцать шиллингов.
− Вот это и есть один из способов получать деньги не работая.
Несколько минут Фрэнки молча перебирал игрушки. Наконец он сказал:
− А другие способы?
− Люди, у которых уже есть деньги, делают так. Они находят людей без денег и говорят: «Идите поработайте на нас». Потом люди с деньгами платят рабочим ровно столько, сколько нужно, чтобы те не умерли с голоду. Когда рабочие закончат свое дело, их отпускают, а так как у них по-прежнему нет денег, они вскоре начинают голодать. Тем временем люди с деньгами забирают все, что сделали рабочие, и продают, выручая намного больше тех денег, что заплатили рабочим. Это еще один способ добывать деньги, не занимаясь полезным трудом.