− Как мы уже видим, большую часть работы, прежде выполняемой людьми, теперь выполняют машины. Эти машины принадлежат меньшинству людей: машины работают на них так же, как прежде работали люди. Это меньшинство больше не нуждается в услугах большого количества рабочих и поэтому намерено их уничтожить! Ставшие ненужными человеческие существа должны умереть с голоду! А им еще твердят при этом, что не следует жениться и рожать детей, потому что Священное Меньшинство не нуждается в таком большом количестве рабочих, как прежде!
− Да, и ничего тут не поделаешь, приятель! − воскликнул Красс.
− Почему же не поделаешь?
− Потому что это так! − злобно выкрикнул Красс. − Потому что это невозможно!
− Ты всегда долдонишь, что все плохо, − с горечью сказал Харлоу, − но почему, черт побери, ты не скажешь, что надо сделать, чтобы все было хорошо?
− Мне кажется, вам это просто неинтересно. По-моему, даже если найдется способ изменить положение, вас это только огорчит, и вы сделаете все возможное, чтобы не допустить перемены.
− Он сам ничего не знает толком, − съехидничал Красс. − Его послушать, так введение пошлин ни черта не даст, свободная торговля ни черта не даст и все мы, кроме него, дураки. Но спросите его, что надо делать, − он сразу в кусты.
Крассу не понравилось, как окончился этот спор о машинах, но он утешал себя тем, что еще расквитается со своим противником. Вырезка из «Мракобеса», лежавшая у него в кармане, чего-нибудь да стоила! Когда у тебя есть статейка из газеты, где все написано черным по белому, − это уже козырь, тут просто так не выкрутишься. Если бы тут было что-то не так, такая солидная газета никогда бы этого не напечатала. Тем не менее, поскольку стрелки показывали половину девятого, он решил отложить свое торжество до другого случая. Слишком уж хорошей штуковиной он запасся, чтобы козырять ею второпях.
Глава 8
КЕПКА НА ЛЕСТНИЦЕ
После завтрака, когда они работали вдвоем в гостиной, Истон решил предупредить Оуэна, чтобы тот держался осторожнее, и повторил ему на ухо все, что говорил о нем Красс.
− Ты, конечно, помалкивай об этом, Фрэнк, − сказал он. − Только я подумал, что должен тебе все передать. Можешь мне поверить − Красс тебе не друг.
− Я это и сам давно знаю, приятель, − ответил Оуэн. − Но все равно, спасибо, что все рассказал.
− Этот чертов дурень и мне тоже не друг, да и всем остальным тоже, − продолжал Истон. − Но, конечно, ссориться с ним нельзя, ведь никогда не знаешь, что он там наговорит старику Хантеру.
− Да, об этом надо помнить.
− Нам-то известно, почему он так относится к тебе, − продолжал Истон. − Ему не нравится, что здесь есть человек, который лучше его разбирается в деле, и он боится, как бы этот человек не занял его место.
Оуэн горько усмехнулся.
− Ему нечего меня бояться. Я бы не пошел на его место, даже если бы мне и предложили.
− Но он-то думает иначе, − сказал Истон, − вот он и точит на тебя зуб.
− Я знаю, он отделаться от меня хочет с помощью Хантера, − сказал Оуэн. − Стоит Хантеру здесь появиться,Красс начинает вызывать меня на такие разговоры, которые дали бы тому предлог уволить меня. Ему бы это удалось, но я разгадал его замысел и все время держусь начеку.
Тем временем на кухне Красс вновь обосновался на своем месте у огня и докуривал трубку. Он достал записную книжку и черным карандашом начал делать в ней какие-то записи. Выкурив трубку, он выбил о каминную решетку пепел и спрятал ее в жилетный карман. Затем вырвал лист, на котором писал, встал и прошел в каморку, где Берт все еще продолжал сражаться со старой побелкой.
− Ты скоро кончишь? Я не собираюсь держать тебя тут целый день.
− Немного уже осталось, − ответил мальчик. − Только этот кусок под нижним выступом, и все.
− Ты тут, я вижу, столько грязи развел, черт бы тебя побрал, − зарычал Красс. − Залил весь пол!
Берт виновато посмотрел на пол и покраснел.
− Я все вытру, − сказал он смущенно. − Вот закончу стену и вымою шваброй пол.
Красс взял банку с краской и кисти и, подбросив дров в огонь, стал не спеша красить на кухне оконные рамы. Вскоре вернулся Берт.
− Я все сделал, − сказал он.
− Быстро, нечего сказать. Если не будешь попроворней, у нас дело с тобой не пойдет.
Берт промолчал.
− У меня тут есть для тебя еще одна работенка. Ты, кажется, очень любишь рисовать? − насмешливо продолжал Красс.