Оуэн ждал, а Раштон все молчал. Интересно, почему ушел Хантер? − думал он. Его так и подмывало открыть дверь и позвать Хантера. Он знал одно: предстоит объяснение. Уволить его безо всякой на то причины им не удастся.
Дочитав письмо, Раштон поднял глаза и, откинувшись на спинку кресла, выпустил облачко дыма. Он заговорил снисходительно-вежливым тоном, словно обращался к ребенку:
− Вы ведь вроде как художник, да?
Оуэн так удивился, что не знал, что сказать.
− Ну, всякие там отделочные работы, − продолжал Раштон, − наподобие тех образцов, что висят у нас здесь, это по вашей части?
Он заметил, что Оуэн смущен, и это ему польстило. Раштон подумал, что этот рабочий в полном замешательстве оттого, что к нему обращается такая важная особа.
Мистеру Раштону было лет тридцать пять. Глаза серые, волосы и усы светлые, лицо бледноватое. Роста он был высокого − около пяти футов десяти дюймов − и несколько неповоротлив. Фигура не то чтобы тучная, но полная. Однако мистер Раштон был в хорошей форме. Он производил впечатление человека ухоженного, холеного. Его серый спортивный костюм из дорогого материала − пиджак с поясом и брюки гольф − был отлично, по фигуре, сшит. Он носил темно-коричневые ботинки и шерстяные гольфы.
Раштон был из тех людей, которые относятся к собственной персоне в высшей степени серьезно. Держался он напыщенно и самодовольно. Все это, если вспомнить, кем он был и какое положение занимал, позабавило бы любого наблюдателя, обладающего чувством юмора.
− Да, − сказал наконец Оуэн. − Я немного знаком с этим видом работ. Хотя, конечно, не сделаю ее так хорошо и быстро, как специалисты.
− Да что вы. По-моему, вы с такой работой отлично справитесь. Надо отделать гостиную в «Пещере». Со мной сегодня говорил мистер Светер. Наверное, когда он был в Париже, он видел какую-то комнату такого рода, и она произвела на него впечатление. Обоев нет. Окрашенные стены и потолок отделаны панелями с орнаментом, расписанными кистью. Вот фотографии. Орнамент вроде бы на японский манер.
И с этими словами он протянул Оуэну фотографии комнаты, стены и потолок которой были расписаны мавританским узором.
− Вначале мистер Светер хотел поручить эту работу лондонской фирме, но передумал − слишком дорого пришлось бы платить. Если вы сумеете выполнить эту работу, я уговорю поручить ее вам. Но только не запрашивайте слишком много, иначе все дело прогорит. Он просто велит оклеить комнату обоями, как все другие.
Это была ложь; Раштон говорил так на случай, если Оуэн попросит за эту работу добавочную плату. В действительности же Светер собирался непременно отделать эту комнату орнаментом и собирался дать заказ какой-нибудь лондонской фирме. Он весьма неохотно ознакомился со сметой Раштона, сомневаясь, что они справятся с этим заказом.
Оуэн внимательно рассматривал фотографию.
− Можете вы сделать нечто подобное в этой комнате?
− Думаю, что смогу. − ответил Оуэн.
− Знаете, будет нехорошо, если вы возьметесь и не сумеете довести работу до конца. Говорите сразу: справитесь вы с этим или нет?
Раштон был уверен, что Оуэн сделает все как надо, и очень хотел, чтобы тот взялся за работу, но скрывал это от Оуэна. Он делал вид, что ему безразлично, возьмется Оуэн за эту работу или воздержится. Он желал представить дело так, будто оказывает Оуэну большую услугу, любезно предоставляя ему такую славную работенку.
− Я сделаю эскиз, − ответил Оуэн, − наброски красками. Если он вам понравится, я перенесу рисунок на потолок и стены. В ближайшее время я дам вам знать, сколько времени потребуется на эту работу.
Пока Раштон обдумывал его слова, Оуэн стоя изучал фотографию. Чем дальше, тем больше ему хотелось сделать эту работу.
Раштон с сомнением покачал головой.
− Хорошо я буду выглядеть, если дам вам слишком много времени на наброски, а мистер Светер не одобрит потом ваш эскиз.
− Тогда сделаем так: я буду делать наброски дома по вечерам, в свое свободное время. Если они понравятся Светеру, вы мне оплатите затраченное на них время. Если же они не подойдут, я не получу ничего.
Раштон расплылся в улыбке.
− Отлично. Договорились, − сказал он с деланным добродушием. − И побольше просветов. Как я уже вам говорил, Светер не хочет тратить на это дело слишком много денег. Если это будет очень дорого, он откажется от заказа вообще.
Раштон хорошо знал Оуэна и был уверен, что тот не пожалеет ни времени, ни сил, чтобы сделать работу как можно лучше. Он знал, что, если этот человек возьмется расписывать комнату, он не станет работать кое-как, лишь бы поскорее отделаться. Единственное, чего добивался Раштон, − внушить Оуэну, что тот не должен тратить на свою работу слишком много времени. Раштон хотел присвоить себе все выгоды, которые можно будет извлечь из этого заказа. Раштон был, как говорится, продувная бестия, и характер у него − самый подходящий для джентльмена, который стремится преуспеть в жизни. Иными словами, он вел себя как свинья − агрессивно и эгоистично.