Суетная жизнь Петербурга по-прежнему оставалась для Филарета чуждой. Душа его общалась с ангелами, а здесь, на земле, приходилось наблюдать нечто такое, что вызывало лишь жалость — чем живут люди?! «К здешней жизни я не довольно привык и едва ли когда привыкну более, — писал он 5 января 1811 года священнику Григорию Пономареву. — Вообрази себе место, где более языков, нежели душ, где надежда по большей части в передних, а опасение повсюду, где множество покорных слуг, а быть доброжелателем почитается неучтивым, где роскошь слишком многого требует, а природа почти во всем отказывает, — ты согласишься, что в такой стихии свободно дышать могут только те, кто в ней или для нее родились».
На Пасху 2 апреля 1811 года Филарета ждал успех в глазах обер-прокурора Голицына. Следует признать, что при всем своем легкомыслии князь Александр Николаевич способен был меняться к лучшему и постепенно от веры в то, что человек должен только ловить наслаждения жизни, переходил к вере в Бога, чему способствовало чтение Библии. Как-никак, а ему, обер-прокурору Святейшего синода, пришлось открыть эту вечную Книгу. И он проникся ею. Читанная в Александро-Невской лавре пасхальная проповедь иеромонаха Филарета, подобная стихотворению, тронула сердце князя Голицына, он прослезился и, подозвав к себе Дроздова, поздравил его, а заодно высказал пожелание, чтобы ему почаще предоставляли возможность читать проповеди перед высокими собраниями.
А меж тем и в пасхальной той проповеди Филарет не щадил псевдохристиан:
— Что ж, если некоторые из нас ограничивают Пасху сед-мию днями веселия, не помышляя о непрестанном ко Христу приближении? Если упиваются от тука дому Божия, но не хотят и капли вкусить от горькой чаши Иисусовой? Если, вместо преимущественного над собою бдения, во дни святые предаются беспечности языческой, седоша людие ясти и питии, воссташа играти? Если среди торжества духовной свободы работают единой плоти; празднуя Пасху новую, остаются ветхими человеками; радуются о воскресении, а пребывают мертвы Богу? — Что будет таковой праздник? Ах, таковой праздник есть тело без души; и для таковых христиан — страшно, а должно сказать, — для таковых нет и воскресения Христова.
Сколько лет прошло, а для нас нынешних звучат сии слова! Взглянем трезвым взором, как и в Европе, и в России нашей празднуются Рождество и Пасха — в большинстве случаев именно так, как описывает Филарет: праздник тела, а не души! Много внешнего, много излишнего, пышного веселья телесного. И мало тех, кто к этим праздникам приходит духовно очищенным, сделавшим еще один шаг к Царству Небесному. Да что там, в большинстве стран Европы эти праздники стали лишь «доброй и веселой традицией», лишившись исконного христианского наполнения.
Следующая знаменитая проповедь Филарета была читана им в Троицын день 13 мая 1811 года в Александро-Невской лавре, и посвятил он ее сошествию Духа Святого на апостолов. Сия благодать наполняет человека истинной мудростью, а не той, которая учит людей «быть изобретательными в способах и ловкими в случаях к снисканию временных выгод и умножать свое достоинство не столько в себе, сколько во мнении других, — но премудрости, духовно востязующей вся, дабы все обратить в средства к единому вечному благу души». Он вновь говорил о ложных ценностях сего века и об истинных ценностях вечности.
В проповеди 10 июня того же года иеромонах Филарет пламенно говорил о грехе, о том, как его перестали бояться, о том, как «греховная болезнь одного может сделаться заразою многих» и как из этого общего греха рождается гибель целого народа. Ровно год оставался до вторжения Наполеона. Видя греховное море, разлившееся по Руси, прозорливцы, подобные Филарету, предвидели скорое Божье наказание. И жгли сердца слушателей, взывая опомниться, отвергнуть жизнь грешную и тем самым отвратить Господню кару.
Дар проповеди — редкий дар. И слава талантливых проповедников быстро разносится.
Возьмите для примера день сегодняшний. У нас был недавно великий патриарх. От Алексия II излучалось сияние истинной веры и любви к людям, сияние, от которого загорались сердца ответной верой и любовью. Такие святители появляются раз в сто лет.
Зато нынешний патриарх Кирилл обладает бесспорно великолепным даром проповеди. И он пришел не столько чтобы ласкать и согревать, сколько чтобы взывать к совести, обличать грехи, пробуждать души ко спасению.
Подобных проповедников не так много. Еще совсем недавно отзвучали несравненные проповеди архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Я бы еще назвал отца Алексея Козливскова, служащего в московском Богоявленском соборе. Еще несколько человек. Все они на виду, известны.
Точно так же было и в начале XIX века. Иеромонах Филарет, прочитав всего несколько великолепных проповедей, стал известен, и 30 июня он был «всемилостивейше пожалован, за отличие в проповедовании Слова Божия» наперсным крестом с драгоценными камнями.
А еще через восемь дней, в праздник явления Казанской иконы Божьей Матери, иеромонах Филарет исчез, ибо отныне на свете появился архимандрит Филарет.
Глава шестая
АРХИМАНДРИТ ФИЛАРЕТ. ВОЙНА
1811–1814
Еще недавно с тридцати лет можно было только становиться монахом. Филарету не исполнилось двадцати восьми, а он уже получил первый высший монашеский сан. Архимандрит означает по-гречески «главный над овчарней» (αρχι — главный, старший, μάνδρα — загон, овчарня, ограда в значении «монастырь»). Это ниже епископа и в белом духовенстве соответствует митрофорному протоиерею и протопресвитеру. Чин архимандрита появился в Восточной церкви в V веке — так именовались избранные архиереем из игуменов лица для надзора над монастырями епархии, а также заслуженные иеромонахи, занимающие служебное положение при патриархиях, при церковных заграничных миссиях. Позже наименование «архимандрит» перешло к начальникам важнейших мужских монастырей, а затем и к монашествующим лицам, занимающим церковно-административные должности.