- Мистер Деланэ! – невольно вырвалось у меня,когда я стала печатать обращение к декану.
- Знакомое имя? – улыбнулся вампир.
- Более чем! Всякий, кто живет или кoгда, либо жил в Лабрине, знает мистера Деланэ. А уж выпускники Школы Рун к коим и я принадлежу, его просто боготворят, сэр!
- Да, мистер Деланэ личность выдающаяся, - кивнул сэр Блэквуд. – Помнишь, мы упоминали в разговоре картину с вратами, на которых написано «Добро и зло» на латыни?
Я кивнула.
- Так вот, это редкое полотно я смог достать только благодаря хлопотам мистера Деланэ. Он, правда, на этом неплохо заработал.
- И где же хранился подлинник легендарной картины, сэр?
- Не поверишь, в столице, в Лабрине, в музее, но этого никто не знал. Картину,которая, кстати, называется «Суть мироздания» никогда не выставляли для публичного просмотра. Фердинандо Пард – дальний родственник Карлеуса, его троюродный брат, кажется. Только мистер Деланэ – бессмертный, а его троюродный братец нет. Когда Карлеус понял, какой шедевр написал его родственник, он заказал Лаэрту копию, а саму картину объявили пропавшей. Не знаю, зачем Карлеус вообще скрыл подлинник и хранил его в тайной комнате музея, зачем придумал легенду об исчезновении к тому времени уже ставшей известной «Сути мироздания». Мне кажется здесь что-то личное, то о чем он никому не хочет говорить, даже мне, - Артур облизал губы. - Мне же картину Карлеус продал с тем условием, что в любое время сможет приехать и посмотреть на нее. Директор Института Высшей магии лорд Дарвалау задумал реконструкцию музея и тайную комнату могли обнаружить . Я же не чувствую, что приобрел картину, я думаю на самом деле заплатил за возможность ее у себя хранить. Не знаю в курсе ли Αлекс…. - вампир замолчал, задумчиво перебирая тонкими пальцами свои каштановые пряди. – Но довольно об этом. Ты итак слишком многое узнала.
- А почему вы спасли нас с Мирой, сэр? - задала я, пользуясь моментом, давно мучавший меня вопрос.
- Спас? - издевательская усмешка искривила губы Артура. - Нет, я никого не спасал и не собирался. Это было делом чести забрать добычу из пасти Алекса. Я просто хотел его позлить . Вот и все, никакой благотворительности. Прoдолжим?
Итак, я печатала письма сэра Блэквуда, а вот Мире повезло намного меньше. Ее пристроили на кухню помогать Молли с готовкой.
- Это несправедливо! – кричала на меня подруга. - Ты, значит, в чистеньком, до обеда поработала и свободна, а я….
И Мира демонстрировала мне свои потрескавшиеся от воды руки.
- Между прочим, у меня аллергия на моющие средства!
- Надень перчатки, - сказала я. - А как ты дома посуду мыла?
- Я не мыла, - шмыгнула носом Мира, – Вернее мыла, но редкo, в основном муж.
- Да уж, - протянула я.
- И сколько это будет продолжаться? – Мира уткнула руки в боки.
- Что это? - не поняла я.
- Такая несправедливость?! У тебя маникюр, а у меня сохнут и трескаются руки!
- Спроси сэра Блэквуда. И вообще, радуйся, что нас не сожрали!
Как же она задолбала меня своей завистью! Или Мира думает, что я проникнусь,и буду умолять Артура перевести себя в кухарки, а ее в секретарши? Сама же сказала, что не понимает в компьютере,тақ чего ей надо теперь?
Чтобы как-то развеяться и отвлечься от негативных мыслей, я решила принять душ. Надо сказать, ванная комната, примыкающая к моей спальне, стала прекрасным местом для релаксации. Потоки теплой воды отлично смывали тревогу, раздражение, злость, обиду. Да, я очень обиделась на Миру, меня больно ранила ее зависть. Я поняла, что в целом мире нет человека, которому я могу доверять, ну хоть капельку доверять.
Я выключила воду, закуталась в большое махровое полотенце, открыла дверь и…. На моей кровати вальяжно растянувшись, лежал сэр Артур Блэквуд! Тонкая нахальная ухмылка блуждала по губам вампира.
- Что вы делаете в моей комнате, на моей кровати?! – от возмущения мой голос стал визгливым.
- Твоей комнате? Твоей кровати? – вампир откинулся на подушки и театрально захохотал. - В этом доме нет ничего твоего, милочка. И ты забыла добавить, сэр.
- А вы забыли о приличиях, сэр! – я плотнее стала прижимать к груди полотенце.
- Приличия это просто традиции, штампы. У разных народов и рас то, что прилично и не приличңо может быть диаметрально противоположным, – ударился в философию сэр Блэквуд.