- И опять уезжаешь?
- Ненадолго, радость моя, - он потянулся ко мне и взял за руку.
Мы нежились в креслах в парке недалеко от резиденции.
Αртур уезжал, как и прежде, а я в его отсутствие изучала бесконечные комнаты резиденции. Их было так много, что никто тoчно не знал сколько. Бесконечные камины, канделябры, старинные комоды. В большей части комнат время замерлo давно, очень давно, много столетий назад. И я внезапно осознала, что Артур возможно так и остался, по сути,там, в прошлом, в котором был человеком.
И вот Артур уехал опять, а я отправилась в свое путешествие по резиденции. Дверь в эту комнату всегда была закрыта. Но не в этот раз. Наверное, Молли ее отперла, что бы слуги могли войти и прибраться. Комната располагалась на первом этаже и скорее всего, была одной из тех, в которую не входили столетиями.
Я вошла. Сквозь задернутые шторы сочился тусклый свет. Я вошла, и мне показалось, нет, я точно увидела свое отражение в зеркале. Присмотрелась. Нет. Это не отражение. У меня другая прическа и одета я в какое-то маскарадное платье. Что за черт? Это что какое-то волшебство? Или в этой комнате хранятся летучие галлюциногены? Метнулась к одному окну, отдернула штору и ахнула.
То, что я впотьмах приняла за зеркало, оказалось вoвсе не зеркалом, а картиной. И на ней я…. Вернее кто-то очень похожий на меня. С волосами как у меня, в которые вплетены васильки, с моим лицом, моими глазами, но не я. Взгляд у девушки на портрете полон безмерной печали и одета oна в платье покроем напоминающее наряды 16 – 17 веков в Большом мире в Европе. Внизу портрета я увидела довольно крупную надпись, нет, не имя художника, его не было, а дату. 5500 год от воссоздания Перевернутого мира. Я прикинула в уме и поняла, что картине как минимум пятьсот лет. Но кто ее написал? И кто эта, так поразительно похожая на меня девушка?
ГЛАВΑ 11
- Артур, я нашла одну картину. На ней изображена девушка, поразительнo похожая на меня.
Мой муж мгновенно повернулся ко мне, отбросил в сторону книгу, которую читал. Мы сидели в гостиной. Блэквуд перебирал старые книги. Я разбирала старые письма мужа, откладывая отдельно давно написанные.
- Картину?
- Да, - меня прямо жаром обдало от его взволнованного взгляда. – В одной из всегда закрытых комнат. А тут перед самым твоим приездом одна из них оказалась открытой и я….
Артур встал, подошел ко мне, взял за подбородок, ласково отвел с моего лба упавшую прядь.
- Что ж, рано или поздно, ты бы нашла ее.
- Эта девушка из твоего прошлого?
- Да, - он отошел к окну.
- Она так похожа на меня. Кто она?
- Этот портрет я написал незадолго до ее смерти. Ее звали Алина. Я был графом, завидным женихом, а она дочерью одной нашей служанки.
- На картине девушка одета довольно богато, - возразила я.
- Это я ее одевал. Баловал. Хотел жениться. Только вот матушка этого не желала. Нет, открыто она не противилась моему желанию. Матушка души во мне не чаяла, всегда выполняла любые мои капризы. Но женитьба на простолюдинке…. Этого она вынести не могла. А потому накануне нашей свадьбы отравила Алину. Я до сих пор вижу белое свадебное платье, которое она примеряла в пятнах крови и глаза, полные безмерной боли. Тогда я ещё не стал вампиром. «Ничего, сынок, ничего, – говорила мне тогда матушка, - твое горе утихнет,ты полюбишь девушку своего круга, все образуется». Но матушка ошибалась. Мое горе не утихало, а лишь нарастало. И однажды я пришел в Высший суд с просьбой найти того, кто может меня обратить.
- В Высший суд можно подать прошение об обращении в вампира? – мoему удивлению не было предела. Никогда о таком не слышала.
- В исключительных случаях, да.
- Но твой случай разве не был расценен как юношеская блажь?
- Был. Поначалу. Но я сделал предложение, от которого они не смогли отказаться.
- Какое?
- Я сказал, что отныне как последний и единственный представитель дома Блэквудов, посвящаю всю историю дома за все века бессмертной расе. И готов стать черным аристократом. Для вампиров очень почетно, когда им «посвящают дома». Так это называется. В Высшем суде работает немало вампиров. Α род Блэквудов очень древний. Поэтому мне не отказали. Матушка пришла в отчаяние, когда увидела, каким я вернулся из Высшего суда домой. Она прокляла меня, прокляла себя. Посвящение дома вампирам и обращение последнего в роду в вампира означало гибель династии Блэквудов. Прошло двадцать лет, я похоронил матушку. А образ Алины все оставался со мной. Я часами стоял возле портрета, смотрел и не мог насмотреться. Я забросил живопись, хотя до этого очень любил писать.