Требование помощи со стороны Филиппа обсуждалось Народным Собранием 20 скирофориона, то есть спустя три дня после того, как третье посольство выехало из города. Если верить Демосфену, еще долгое время после принятия мирного плана Филократа афиняне все еще спорили о выгодах и (особенно) опасностях, которые несли для Афин замыслы Филиппа относительно Средней Греции: «тогда вследствие неопределенности положения и неясности дальнейшего на площади собирались кучки людей и велись всевозможные толки».[412] Демосфен вовсе не был другом фиванцев, но он понимал, что если Филиппу удастся умалить могущество Фив, на его пути к покорению всей Греции останутся только Афины. То, что македонский царь не имел таких намерений (во всяком случае, в 346 году), Демосфен либо не осознавал, либо не принимал во внимание. Как бы то ни было, вместе с еще одним политиком из антимакедонской партии Гегезиппом он выступил против требований Филиппа, воспользовавшись его отказом немедленно освободить афинских пленников. Таким образом, это решение в данный момент больше, чем что-либо другое, повредило планам царя. Демосфен предупредил афинян, что если они согласятся послать ему на помощь войска, то Филипп сможет также взять их в заложники, и это предупреждение оказало свое действие. Что бы ни говорил Эсхин, он уже не мог изменить общего мнения.
Между тем третье посольство добралось до Халкидики на Эвбее и осталось там. По-видимому, оно решило не продолжать путешествия, поскольку получило известия о том, что Филипп занял Фермопилы и (возможно) что афиняне только что отклонили его требование о подкреплениях. Учитывая создавшееся положение, никто не мог бы предсказать, как он воспримет эти новости, а послы вовсе не желали отдавать себя в его власть. Как только Филипп перевалил через Фермопилы, его соглашение с Фалеком должно было стать всем известно. Фалеку и его армии в восемь тысяч наемников было позволено спокойно удалиться (сначала на Пелопоннес, а затем на Крит, где Фалек был убит),[413] и Фокида сдалась не совету амфиктионии, а Филиппу.[414] Это событие произошло 23 скирофориона (около 18 июля). Узнав об этом, третье посольство вернулось в Афины.
Таким образом, самопровозглашенный «Защитник Аполлона» завершил Третью Священную войну и освободил Дельфы. Дельфам вернули два голоса в совете амфиктионии, которых они лишились после захвата фокейцами. Само собой, эти новости вызвали панику в Афинах, учитывая недавний отказ помочь Филиппу. Демосфен полагал, что македонский царь нападет на город, возможно, вступив в союз с Фивами. Был издан чрезвычайный указ, по которому сельские жители должны были укрыться в городе, а сами афиняне укрепить приграничные крепости, позаботиться об обороне Пирея и отложить приближавшиеся празднества в честь Геракла.
Четвертое посольство к Филиппу и судьба Фокиды
Однако нападение не последовало. Вскоре после этого, когда совет амфиктионии собрался (вероятно, в Фермопилах), чтобы обсудить фокейский вопрос, афиняне решили отправить к Филиппу четвертое (и последнее) посольство. В его состав вошли те же лица, которые принимали участие в третьем посольстве, и Эсхин; Демосфен вновь предпочел остаться в стороне.
Афины и Спарта не прислали официальных делегаций на совет амфиктионии, но на собрание приехало четвертое афинское посольство.[415] Некоторые члены совета, такие как Этея, предлагали прибегнуть к наказанию за святотатство, полагавшемуся по закону, то есть казнить всех мужчин, сбросив их с близлежащих Федриадских скал. Филипп, хотя он и не входил в совет, сдержал обещание, данное Фалеку, и использовал свое влияние на союзников, чтобы смягчить наказание. Конечно, он поступил так не из сентиментальных побуждений: его не столько заботила участь самой Фокиды, сколько возможная потеря столь полезного союзника против Фив, если Фокида будет стерта с лица Греции.
Фокейцев постигло суровое наказание, но оно могло бы быть гораздо более жестоким.[416] Бежавшие фокейцы, участвовавшие в захвате Дельф или оказывавшие помощь захватчикам, были прокляты и могли быть схвачены, где бы их ни нашли. Их собственность была конфискована. Что касается самой Фокиды, то ей запретили обращаться за прорицаниями к дельфийскому оракулу. Также ее исключили из совета амфиктионии. Фокейцам приказали сдать оружие, которое было сброшено в ущелья (оно считалось запятнанным, так как с его помощью совершались ужасные святотатства). Их лошади были проданы, а жителям Фокиды запретили покупать новых коней и оружие, пока они не возместят ущерб, нанесенный святилищу Аполлона, выплачивая по 60 талантов в год. Все фокейские города (кроме Абы, самого восточного города, всегда выступавшего против захвата Дельф) подлежали разрушению. Их жители должны были переселиться в деревни размером не более 50 домов, отстоящих на стадию (около 180 м) друг от друга. Надзирать над исполнением наказания должен был совет амфиктионии, но Филипп поставил войска в фокейских городах, чтобы не допустить чрезмерных жестокостей в отношении фокейцев со стороны прочих государств (в особенности Фив). В то же время это решение позволяло ему располагать вооруженными силами в Средней Греции на случай, если придется снова заняться фиванскими (или фессалийскими) делами; их присутствие также должно было держать в страхе афинян.[417]
416
Диодор 16.60.1–3, Павсаний 10.3.1–3, подробнее см. J. Buckler, Philip II and the Sacred War (Leiden: 1989), pp. 138–42.
417
Cp. J. Buckler, 'Philip IPs Designs on Greece', в книге W. R. Wallace and E. M. Harris (eds), Transitions to Empire: Essays in Honor of E. Badian (Norman, OK: 1996), pp. 84–5.