Выбрать главу

"Однажды утром собралась Священная коллегия; отсутствовал только один кардинал, больной подагрой, а Наполеон Орсини был занят оплакиванием своего брата, умершего от падения с лошади. Кардиналы обсуждали эту смерть, на последствия которой возлагалось столько надежд, и их души были погружены в тяжкие раздумья, когда Иоанн Буккамази воскликнул: "Зачем медлить, утирая слезы нашей матери церкви? Почему бы не дать миру понтифика, которого он так ждет? Кого мы может вдохновить этим раздором?". На эти рассуждения не было обращено никакого внимания, и были сделаны приготовления, чтобы оставить эту тему разговора; но, бодрствуя в своем сердце, под влиянием любви и страха Божьего, кардинал Латино[135] вернулся к ней: "Я не переставал, — сказал он, — думать прошлой ночью о чем-то, чья мысль преследует меня и что я хотел бы сказать. Божественный Дух, открывающий тайны будущего благочестивым сердцам, только что проявил себя. Он сказал одному Божьему человеку, что если мы не поспешим выбрать понтифика, то разразится Гнев Божий. Время не терпит, до Дня всех святых осталось четыре месяца. Братья! Прислушайтесь к этому предупреждению и постарайтесь быть в милости у Бога.

Ваше преосвященство, — сказал Бенедикт Каэтани, улыбаясь, — не видение ли это Пьетро дель Морроне?

"Ему ответил епископ Остии, которому благочестивый отшельник написал, чтобы сообщить, что, простершись однажды ночью перед алтарем, он получил Божий приказ не пугаться достоинства кардиналов и сказать им, что им не избежать божественного возмездия, если они не поспешат избрать Верховного понтифика. Сразу же разговор перешел на жизнь и добродетели святого отшельника. Кардинал Латино был первым, кто произнес его имя для принятия папского сана; его примеру последовали шесть других кардиналов. Пока кардиналы Колонна просили принять голос больного Пьетро Перего, был вызван Наполеон Орсини, который согласился с первыми проголосовавшими; Маттео Орсини также согласился: число голосов, необходимых для избрания, было достигнуто; к ним добавился голос Пьетро Перего, и вскоре епископ Остии смог объявить изумленной толпе о возведении Пьетро дель Морронее на кафедру Святого Петра.

Это было больше, чем избрание; это было возвышение! Кардиналы Орсини и Колонна присоединились к большинству, вместо того чтобы примкнуть к противостоящей фракции. Однако назначение благочестивого отшельника было очень похоже на фарс. Он считался необразованным; Орсини и Колонна льстили себе, что будут руководить им. Делегация отправилась в скит в Сульмоне, где уединился Пьетро дель Морроне. Можно представить себе эту процессию прелатов в одеяниях из драгоценной ткани, расшитой и украшенной золотом, продвигающихся по этим крутым тропам, по скалистым осыпям, усеянным кустарником. Пьетро дель Морроне был предупрежден. Они нашли его в молитве, его лицо было залито слезами. Ему был зачитан указ Священной коллегии. Отшельник начал с отказа; он считал себя недостойным престола Святого Петра. Ему напомнили о его пророчестве. Пьетро Колонна присоединил свои мольбы к мольбам своих спутников. Пьетро дель Морроне с трудом уговорили, и он, наконец, согласился. Он просил только о том, чтобы его короновали в Аквилее. Он отправился туда верхом на осле, что было нарушением протокола. Вскоре возникли трудности. Целестин V — такое имя принял Пьетро дель Морроне — был не так необразован, как о нем говорили, но он не разбирался в делах и оказался один среди князей церкви, все они были богословами, канонистами, дипломатами, большинство из них происходило из первых семей Италии, а некоторые из них, по наследству и возможности, были наполовину военачальниками. Его Святейшество почти не навязывал себя этим фарисеям. Он также не обладал естественным авторитетом, который позволил бы ему доминировать над церковными фракциями. То, что некоторые предвидели, не преминуло произойти.

вернуться

135

Латино Малабранка Орсини — доминиканец, итальянский кардинал, декан Коллегии кардиналов c 1289 года.