«Король, — пишет Эгидий Римский, — это божий "сержант", благодаря месту, которое он занимает во вселенной, и объему его полномочий». Он даже "полубог и получеловек". Это предвосхищает, на четыре столетия, знаменитое «Вы — боги» богослова и проповедника Жака Боссюэ, жившего в эпоху расцвета королевского абсолютизма. Безусловно, предполагается развитие: от "сержанта" государь будет повышен до "лейтенанта" Бога, а от "полубога" — до бога вообще. Но контраст с гораздо более скромным положением классического феодального монарха поразителен. Однако это развитие сопровождается повышенной ответственностью: Li rois qui tousz les autres sormonte en puissance et en digneté, il doit estre tres boens et mult semblant a dieu et sormonter les autres en bonté et en vertu de vie (Несмотря на то, что короли более всех остальных обличены властью и достоинством, они должны быть очень добрыми, стремиться походить на Бога и добродетельно заботиться о жизни всех своих поданных).
Государь должен быть просвещенным, культурным, образованным и обладать почти универсальными знаниями. Его интеллектуальная подготовка необходима, ведь невежественный король — это не только «коронованный осел», но и тиран. Он должен овладеть теологией, метафизикой, этикой, экономикой, политикой, геометрией, медициной, правом и латынью, ибо «важно, чтобы государи были как бы полубогами». Это раблезианская, пантагрюэлевская программа, которая должна сделать его своего рода королем — философом и гуманистом, правящим в соответствии с разумом. Таким образом, король был бы одновременно воплощением просвещенного правителя и абсолютного богоизбранного монарха, правящего во имя Бога и Разума, — идеал, полностью соответствующий томизму. Своей добродетелью он завоевывает поддержку Бога, а своим умом контролирует страсти и являет себя в качестве естественного правителя: «Как естественен в подчинении тот холоп, которому, несмотря на физическую силу, недостает ума, так естественно господствует [тот], кто силен наличием духа и велением благоразумия».
Эгидий Римский решает важнейшую проблему права. Это понятие было центральным в правление Филиппа Красивого, главной опорой которого были легисты. Основополагающей характеристикой этого правления является уважение к строго юридической и правовой стороне решений. Закон, ничего кроме закона. Но это не ограничивает власть короля, наоборот, ведь он — закон. Он — живой закон: «Король или принц есть вид закона, а закон есть вид короля или принца». «Ибо закон — это своего рода неодушевленный король, а король — это своего рода одушевленный закон. И, поскольку одушевленное превосходит неодушевленное, король или принц должен превосходить закон», — пишет Эгидий, цитируя Ethique (Этику) Аристотеля. Король — единственный законодатель, единственный источник закона, что не делает его самовластным деспотом, потому что если он выше земных законов, то он воплощает естественный закон, и именно во имя последнего, неизменного, божественного и разумного, он может изменять первый: он «средство между верностью природе и писаным законом». Он может изменить старые законы и обычаи, если они противоречат «здравому смыслу закона природы».