Но есть и те историки, кто не поддерживает ни то ни другое. К ним относится Жан Фавье, автор как биографии Мариньи (1963 г.), так и биографии Филиппа Красивого (1978 г.). Он четко излагает условия двух альтернатив. Первая альтернатива "Король — Совет": "Совет действует […], это рабочий орган, который заседает, обсуждает и принимает решения. Король председательствует, советники высказывают свое мнение. Выносится решение утверждаемое королем". Вторая альтернатива "Король — Главный советник": "Либо король позволял своему главному советнику проводить собственную политику, либо он выбирал своего советника в соответствии с желаемой политической линией. Либо Мариньи положил конец политике Ногаре, либо король решил положить ей конец и выдвинул Мариньи как человека, наиболее способного проводить реалистичную политику". В итоге получается, ни "железный король", ни "король из плоти", но "король из мрамора". Жан Фавье, кажется, согласен с лапидарным суждением Бернара Саиссе, которым он начинает свою биографию Филиппа Красивого: "этот человек не является ни человеком, ни зверем, он — статуя". «Это высказывание, — комментирует Жан Фавье, — хорошо характеризует этого короля из мрамора и железа, короля, чья холодность происходящая от гордости или робости, — если не от того и другого — никогда не переставала поражать современников. […] Он практически лично не принимает участия в войнах, куда он охотно делегирует своего брата Карла Валуа и где принцы и коннетабли обычно занимают то место, которого заслуживают их ранг и достоинство. Столь же "активно" Филипп Красивый участвовал в политической борьбе и дипломатических переговорах. Как перед толпой, так и перед своими противниками, он позволял действовать тем, кого он для этого выбрал. Бернар Саиссе прекрасно подытожил впечатление, которое такое отношение могло произвести на тех, кто испытал на себе суровость короля: "Наш король похож на павлина, прекраснейшую из птиц, но совершенно бесполезную. Он умеет только смотреть на людей, и молчать"».
Общее впечатление, которое складывается из этих противоположных мнений, высказанных весьма компетентными историками, заключается в том, что в конечном итоге проблема, возможно, неразрешима, и что мы должны вернуться к тому, что писал Шарль-Виктор Ланглуа в 1901 году: «В современных трудах о Филиппе Красивом и его сыновьях нет ничего, или почти ничего, о личности королей. Поэтому мы должны смириться с тем, что никогда не узнаем, кем был Филипп Красивый; так как невозможно провести различие между теми, кто говорит: "Он был великим королем", и теми, кто говорит: "Он позволил всему случиться". Эта проблема неразрешима». Каждому свой, Филипп Красивый. Так каким же выводам придем мы?
Красивый, благочестивый и молчаливый король-сфинкс
Давайте начнем с фактов говорящих о его внешности. Они хорошо известны и довольно банальны. Первый, единодушно признанный современниками, заключается в том, что он красив, "прекраснейшая из птиц", говорит Бернар Саиссе. Можно даже сказать "очень красивый", — добавляет монах Ив де Сен-Дени. Высокий, мускулистый блондин с бледным лицом и гармоничными чертами лица, все хроники подтверждают это. Филипп получил свое прозвище "Красивый" еще при жизни, это был первый король Франции, отличавшийся своим выгодным внешним видом. До него были короли вошедшие в историю как "Смелый", "Толстый", но это вряд ли были лестные прозвища.
Конечно, нам хотелось бы иметь зримое подтверждение этой красоты короля. Но до нас не дошло ни одного его портрета. И даже если бы они были, вряд ли они показали бы нам истинное лицо Филиппа Красивого. До эпохи реализма было еще далеко. Однако Филипп IV стал первым королем Франции, чье изображение было изваяно при его жизни. В Париже было по крайней мере четыре его статуи: конная статуя из дерева с росписью, установленная в нефе Нотр-Дам после победы при Монс-ан-Певеле (1304 год); каменная статуя в нише на фасаде Наваррского колледжа вместе с супругой (после 1309 года); еще одна статуя в большом зале дворца Сите в компании 57 его предшественников со времен Меровингов. Жан де Жандун в своей Eloge de Paris (Похвале Парижу) в 1323 году восторгался выразительностью, если не сказать похожестью этих статуй. Наконец, четвертая статуя находилась у камина главного входа во дворец, который поэтому называли "порталом прекрасного короля Филиппа". Изображение этой статуи можно найти на картине Андре д'Ипре, датируемой примерно 1450 годом, Crucifixion du Parlement de Paris (Распятие Парижского парламента). Однако это изображение слишком условно, чтобы дать нам представление о внешности короля. Что касается надгробного изваяния в усыпальнице Сен-Дени, то оно датируется 1327 годом и является стереотипным. Поэтому мы должны поверить современникам на слово: Филипп IV был красив.