Тотчас после вступления в должность Ликург пошел грабить ахейцев с одной армией, а Махат возглавил вторую, вторгся в Элиду, уговорил жителей области отложиться и напасть на Ахайю. Затем на Пелопоннес прибыл этолийский военачальник Еврипид, который также принялся грабить ахейские поселения. Ахейцы оказались окружены врагами.
Это было полным крушением выжидательной политики Арата. Однако отказываться от власти тот не собирался. Как всякий политик-долгожитель, он считал свой курс единственно правильным. Когда срок службы Арата в качестве стратега истек, он сумел провести выборы так, что новым стратегом ахейцев стал его сын, Арат-младший.
Царь Ликург между тем осадил Мегалополь. Ахейцы стали наспех собирать отряды для отражения врага, но безуспешно. Денег в казне не было: их унесли поражения и коррупция. Тогда три города ахейцев – Димы, Фар, Тритея – отложились и решили нанять солдат сами, что вполне логично: от центрального правительства пользы не было. Отпавшие города купили 300 гоплитов и 50 конников. Этого хватило, чтобы защититься от элейских бандитов, что показывает полную неспособность Арата и олигархов управлять страной: они не могли решить даже такую мелкую задачу, как обеспечение безопасности трех городков.
Война кипела во всем средиземноморском мире. Карфагенский полководец Ганнибал в это время осадил союзный Риму Сагунт в Испании, после чего римляне объявили войну Карфагену. Параллельную войну они вели против иллирийского князя-пирата Деметрия Фарского. А в Восточном Средиземноморье не было ни одной страны, которая не вступила бы в конфликт с соседом. Все воевали против всех.
3. Бросок в Эпир
Так обстояли дела, когда в Северной Греции наконец выступил в поход Филипп V. Отбив дарданов, он обратился на юг. План базилевса состоял в том, чтобы ударить прямо в сердце Этолии, а не тратить силы в мелких стычках на юге Греции, где царила анархия. Несомненно, за этим решением стояли македонские советники царя. Они хотели ослабить влияние Арата. Война в горной Этолии давала для этого массу возможностей. В ходе нее Филипп сблизился с военными и вышел из-под влияния ахейского политикана.
Филипп собрал 10 000 фалангитов из свободных крестьян, 5000 пельтастов (легковооруженных пехотинцев) и самое главное – 8000 тяжелой конницы, в которую входили отряды македонских аристократов и фессалийцы. С этой армией Филипп выдвинулся в Эпир. Здесь он вооружил эпиротов, присоединил к армии 300 пращников из Ахайи, 500 критских лучников и явился в область Амбракию, лежавшую к югу от Эпира. На этом настаивали эпироты, которые хотели округлить свои владения.
Однако политические соображения привели к стратегическому проигрышу. Если бы Филипп тотчас вторгся в Этолию, замечает историк Полибий, то привел бы войну к победному концу. Но македонский царь пошел на поводу у союзников. Пока он топтался в Амбракии, этолийцы собрались с силами.
Стратег Скопас вторгся через Фессалию в Македонию. Его воины разорили область Пиэрию, уничтожили хлеб на полях, разрушили город Дию, осквернили святилища и опрокинули статуи македонских царей.
Однако упорный Филипп после сорокадневной осады взял столицу Амбракии, искусно подведя к стенам земляные насыпи. Видя бесполезность сопротивления, гарнизон, человек 500 этолийцев, сдался и был отпущен. Царь передал Амбракию эпиротам и двинулся к узкому заливу, за которым лежали исконные владения этолийцев. Переправившись, Филипп дошел до города Фойтии и осадил его. По дороге к македонскому царю присоединились 2000 пехотинцев и 200 конников из Акарнании.
Филипп два дня штурмовал Фойтии, после чего гарнизон сдался и также был отпущен. В городе царь нашел большие запасы хлеба, которые отдал войску. Ночью на помощь Фойтиям явились 500 этолийцев, еще не знавших о сдаче. Филипп завлек их в засаду и перебил. После короткого отдыха двинул армию дальше к реке Ахелой. Здесь его посетили послы Ахейского союза, умоляя о помощи. По их мнению, македонский царь должен бросить войну в Этолии и переправиться на Пелопоннес. Филипп обещал обсудить предложения послов в государственном совете, хотя сам был против того, чтобы воевать на Пелопоннесе. Ответ являлся завуалированной формой отказа.