(Автор помнит , что что после снятия Хрущёва с высших партийных должностей Аджубей был отстранён с занимаемых постов. 16 ноября 1964 года на Пленуме ЦК КПСС был выведен из состава ЦК КПСС и направлен заведующим отделом публицистики журнала «Советский Союз» (подчинённых в отделе не было). Печатался под псевдонимом Радин…)
— Вы, Владимир Иванович, — «воин-интернационалист» и выполняли свой интернациональный долг «за речкой», — утвердительно сказал редактор, выходя из-за стола. — Недавно дембельнулись, еще форму не успели сменить. Садитесь, мы с вами тут чай с бубликами попьем… — он указал на полукресла, придвинутые к т-образному столу для совещаний и сам сел рядом. — К сожалению написать про ваш героизм мы не можем, официально советский союз за границами не воюет. Ну вы же понимаете, подписку давали.
— Да я и не по этому поводу, — присел и я, покосившись на секретаря с подносом, на котором кроме пузатого чайника и заварника с чашками стояли глубокие расписные тарелки (явно Гжель) с пирожными, бубликами и ватрушками. Поел я плотно, хоть и не очень вкусно, но не удержался — взял еще теплую ватрушку, сработала память детства в СССР. — Я просто чувствую в себе талант журналиста, но не имею должного образования. Прошу меня проверить.
— А какое у вас образование?
— Даже ПТУ не окончил. Но если, — указал на большую карту Москвы на стене, — вы ткнете в какое-нибудь место на этой карте, то я через несколько дней принесу в редакцию три годные статьи именно с этого места. И все статьи будут достойны печати, интересны гражданам.
— Какой самоуверенный молодой человек! — восхитился моей наглости Аджубей. — А и давайте, он подошел к карте и ткнул пальцем, а потом, приблизив лицо, прочитал: — улица маршала Рыбалко. — Вот про эту улицу и пишите. Три заметки или что там у вас получится.
Я тоже подошел к карте, присмотрелся. Улица находилась на северо-западе Москвы в районе Щукино Северо-Западного административного округа между улицей Народного Ополчения и 3-м Волоколамским проездом.
— Спасибо, вскоре вернусь. Разрешите прямо к вам, Алексей Иванович, без записи?
— Разрешаю, Владимир Иванович, — иронически прищурился главный, пожимая мне руку.
Естественно, я пока поехал в райсовет Щукино. Где, представившись внештатным корреспондентом газеты, получил нужную информацию. Оказывется, деревня Щукино находилась на высоком берегу Москвы-реки; возле деревни существовал брод через реку Москву в сторону Острогина (Строгина). На этом месте ещё в III тысячелетии до нашей эры жили люди, о чём свидетельствует раскопанная Щукинская стоянка неолитической Льяловской культуры[1] (большой горшок, найденный в Щукине, ныне можно увидеть в экспозиции Музея истории Москвы).
Ну а на месте указанной улицы маршала Рыбалко находились:
Мемориальный комплекс «Танк» посвященнвй ветеранам 3-й гвардейской танковой армии под командованием П. С. Рыбалко, который был недавно открыт к Дню Победы и о котором центральные газеты не писали. Была информация, что данный танк Т-34–85 участвовал в Параде Победы 1945 года. И у инструктора орготдела (организационного) нашелся список участников торжественного митинга, где даже присутствовал член экипажа. Готовый материал, оставалось сфотать сам танк и посетить старого воина.
Кроме того я узнал, что недавно — 1965 году 5-я улица Октябрьского Поля переименована в честь П. С. Рыбалко. Вот и второй материал, который можно писать «не отходя от кассы» — очерк про маршала бронетанковых войск, дважды Героя Советского Союза, участника гражданской войны, а в годы Великой Отечественной войны — заместителя командующего, командующего танковыми армиями, в последние годы жизни — командующего бронетанковыми и механизированными войсками Советской Армии — можно было писать, просто открыв архивные документы.
Я проглядел остальные данные по улице. Определенный интерес представлял кинотеатр. Жилой дом (первоначально — корпус № 16. На первом этаже которого 13 февраля 1956 года был открыт кинотеатр «Юность»).
Но все же я остановился на школе. В прошлом году 725-я школа стала школой № 57 с углублённым изучением немецкого языка. Для журналиста было интересно, что Школа начала международное сотрудничество со школами ГДР,
Я уже ехал в гостиницу, когда мелькнула мысль о собственных знаниях в иностранных языках. Лично я неплохо знал английский. Попробовал сказать на других языках фразу: я живу в гостинице. Получилось почему-то на иврите: «ани гора отель», хотя в прошлой жизни я толком его и не знал. По-английски вышло более уверенно: «I live in a hotel». По-французски тоже вышло не плохо: «Je vis dans un hôtel», спасибо ветеринару. И неведомо как получилось на вовсе непонятном наречье: «Би зочид буудалд амьдардаг». Сперва я подумал, что это бурятский, ибо в Иркутске было много бурят. Но потом отголоски личности боксера подсказали — монгольский. Он, наверное, гонял в Монголию телят, так зарабатывали в СССР некоторые отчаянные. Если прибавить лекарскую латынь, то неплохой набор получился!