И так вот, с нелепым кульком в руках дочапал до магазина, где прикупил клеенчатую сумку, в которую сложил пирожки, да еще прикупил трехлитровую банку березового сока, батон белого хлеба и круг ливерной колбасы за 32 копейки.
В советском Ленинграде мест общепита было сравнительно мало, так что и эту проблему следует решать. Но дело движется к вечеру, а мне еще постельное белье покупать.
[1] Синьку раньше применяли для отбеливания натуральных тканей, в основном хлопка и льна.
[2] Во времена дефицита в СССР люди нередко носили авоську с собой на случай — авось удастся что-то купить (обычно в обеденный перерыв или по дороге с работы домой). Кроме того, в советских магазинах не было полиэтиленовых пакетов для покупок, и сумку нужно было приносить с собой.
Глава 22
Домой шел с покупками. Открыл входную дверь, вошел в коридор, освещенный слабой лампочкой, подошел к собственной двери, достал ключ.
И тут меня схватили сзади за локти.
Реакция была мгновенной. Все же один из моих составляющих служил в горячих точках.
И уже потом при свете открывшихся дверей и более яркой лампы коридора я увидел на пыльном полу, который мне мыть по графику завтра, двух сотрудников милиции. Оба были в расстегнутых шинелях, один — пожилой сержант, второй в чине старшего лейтенанта.
Да что ж мне так не везет. Ну не хочет меня принимать эта реальность!
Я открыл дверь, вошел, нашарил слева выключатель. Повернулся к сотрудникам и сделал приглашающий жест рукой:
— Проходите. И не обижайтесь, я недавно дембельнулся, в горячих точках служил — нервы совсем никудышные. Да еще ранение… — Я снял дубленку и остался в гимнастерке. — А дубленку за чеки купил, нам там выдавали. За три с половиной года скопилось…
Вроде совсем мало сказал, а все понятно жителям этого времени. И что не мажор или торгаш, способный купить на барахолке дубленку. И что не со зла бросил на пол мужиков. И что нервы расшатаны, раз на груди знак тяжелого ранения. И что герой — коих нынче редко встретишь так просто. Те, кто с Отечественной, поумирали. А молодежь редко столь высокую награду получает в это «мирное» время.
Ребята, я как раз коньячок прикупил. Говорят — хороший. И закуска есть, пирожки еще теплые.
Милиционеры отказываться не стали. Да и любопытно им. Скинули шинели, расселись. Я вынул из серванта бокалы, достал купленный коньяк (дорогой, по 24 рубля за бутылку. Я своей обобщенной памятью ощущал его вкус — Несмотря на высокую крепость в пределах 50%. аромат был прекрасен, слегка резковат, но эта резкость подчеркивала ноты восточных сухофруктов, чуть более «вялым» был оттенок лесных орехов).
Выпили. Мужики — залпом, я — смакуя. Каждый глоток давал ощущение тепла в области груди, а во рту оставалось терпко-фруктовое послевкусие с полутонами инжира, сливы, кислой вишни и немного дуба.
— Вот попробуйте, как я во рту подержать, — сказал я, разливая по-новой. — Меня полковник научил. Французский. Там мы чинами не особо считались…
Уважение в глазах милиции прибавилось. Но держать во рту коньяк они не решились. Выпили залпом, взяли по пирожку и вышли со словами:
— Мы ваших соседей заругаем, чтоб они больше не доставали. Ишь набросились на новенького, лярвы.
Видать, со времен Булгакова отношения жильцов коммунальных трущоб не слишком изменились.
Я не стал продолжать знакомство с, редким в будущем, коньяком. И есть не хотелось. Поэтому, пренебрегая маленьким холодильником «Саратов-2», вывесил за окно сумку с продуктами, застелил купленным бельем кровать, сменил наволочку на подушке и завалился спать.
Ну как спать, расслабиться. Как привык.
И немного помедитировать, разложить мысли в некоем порядке.
Итак, что мы имеем? Тело бывшего детдомовца и бывшего солдата, видевшего многие темные стороны человеческого муравейника. Могущего бить и убивать. Не слишком грамотного, далекого от культуры, эмоционально озлобленного и устойчивого.
Сознание эстета-ветеринара. Наверное хорошего, но не ставшего (или не захотевшего стать) врачом. Привыкшего к комфорту, удобствам, культурному досугу.
Мое сознание. Филистера, добившегося желаемого комфорта только после пятидесяти. Да и то не в России, а в Израиле. Несомненно человека творческого, не без способностей. Тоже познавшего темные стороны жизни. И получившего вместе с ветеринаром второй шанс! А у боксера шанс так и остался первым…