… Ахматова находилась в Ташкенте с ноября 1941 по май 1944 — с ноября 1941 по конец мая 1943 она жила в доме на ул. Карла Маркса, 7, в Общежитии московских писателей — который она называла «лепрозорием» и иногда «вороньей слободкой», а свою маленькую комнатку — «копилкой» — до того как комнату выделили для эвакуированных здесь размещалась касса Управления по делам искусства — сейчас эта часть бывшей улицы Маркса называется Сайилгох — место на котором стоял дом выходит на площадь Мустакиллик — от него сохранился лишь пандус перед фонтаном — в мае 1944 г. она переехала в «белый дом» на Жуковской, 54 — здесь Ахматова сначала жила на балахане (надстроенная комната «на крыше»), в которой до этого жила вернувшаяся в Москву Е. С. Булгакова — «колдунья», а после отъезда Луговского, занимавшего вместе с сестрой две комнаты, заняла одну из их комнат — сейчас Жуковская названа именем Садыка Азимова — дом также не сохранился — история ташкентских домов и топонимов — хорошая тема для детектива… И еще всего одно четверостишье, так и названное:
Ташкент
Затворилась навек дверь его
А закат этот символ разлук…
Из того ж драгоценного дерева —
Эта скрипка и тот же звук.
Я вспотел в своей неизменной дубленке, пока дочапал до гостиницы. Напротив отеля был расположен огромный Воскресенский базар. Торговый комплекс занимал территорию в несколько гектаров. Выбор товаров на рынке был огромен: здесь можно было купить и дорогие духи, и ветхие предметы старины.
Здание отеля, как мне сказали в администрации, построили в 1958 году. Сооружение имеет п-образную форму и состоит из центрального пятиэтажного корпуса и двух прилегающих к нему четырёхэтажных пристроек.
Вероятно, гостиница «Ташкент» была частым местом проживания обеспеченных гостей. Горничный отеля (тут почти нет женской обслуги) сообщил, что здесь останавливались боксёр Мухаммед Али и один из правителей Индии. На первом этаже здания расположена галерея с фотографиями известных постояльцев гостиницы. Надеюсь, я не попаду в эту выставку.
И конечно, администратор знал Нахалат Ашера, что выразилось в предоставлении мне полулюкса.
— Живи, дорогой, сколько хочешь, — сказал сопровождающий, — друг Нахалата — мой друг!
И не глядя смахнул мой полтинник в ящик конторки. И это не считая оплаты номера на пять дней по 3–20 в сутки. Даже в Москве брали максимум четвертак, но чаще ограничивались червонцем. «Таких друзей — за хобот и в музей! — подумал я раздраженно».
Ну а дальше моя жизнь потекла привычно и неторопливо. По какой-то, мне неведомой, причине Комитетчики не обнаружили меня в Узбекистане. Хотя я зарегистрировал свое присутствие и временную прописку в городском отделе милиции и официально устроился на работу. Кстати, на склад к своему попутчику — Ашеру. Ну нельзя в советском союзе не работать, могут пришить статью 209[2] — тунеядство и отправить на зону.
То, что у меня была инвалидность, в какой-то мере оправдывало. Но второй вопрос — на какие средства живешь — мог оказаться опасным и привести на след Комитет. Так что спокойней было устроиться фиктивно или как я — сутки через трое.
А хитрому узбеку нужен был свой человек, ибо по ночам бывало приезжала машина и спорые грузчики грузили в нее часть товаров. А мне помимо зарплаты (в 114 рублей, минус подоходный налог и за бездетность) капало еще двести в конверте за молчание.
Жилье я тоже снял. Чисто узбекское.
С минимумом мебели — одна комната большая, вторая — спальня, где хозяева для меня все же поставили кровать, с неизменной верандой и персиковым садиком. Среди таких же домиков в «махалле». Об этой скученности в доброжелательстве людей хорошо сказал местный поэт Сухбат Афлатуни:
«Махалля переводится как 'место»
несколько домов из саманного теста
слипшихся как пельмени
помешиваемые шумовкой времени
а детство переводится только как «детство»
солнце между уроками чтения и пения'
Я снял домик на полгода. Не дорого — всего за тридцать пять рублей в месяц. Он все равно пустовал, хотя был полностью жилым. Такие домики строят для детей, в ожидании их взросления. Но будущему хозяину дома пока было всего семь лет. Тем ни менее он уже был повенчан с такой же соплюшкой, да и дом соседи построили совместно. Для будущих жениха и невесты.
А по случаю моего вселения закатили праздничный ужин, который стоит описать подробно.
На ташкентских гостевых достарханах сейчас достаточно много современных продуктов. Это от избытка цивилизации.
Но традиционный чай вначале трапезы, лепешки, сухофрукты, миндаль и фисташки никто отменить не в силах. Да и не вправе.