Инна Карловна, словно очнувшись, поскорее отвела взгляд и пошла по своей аллее дальше. Чтобы выйти из сквера, ей в любом случае нужно было пройти мимо мужчины. Благо их дорожки разделяла широкая длинная клумба с вязкой, оттаявшей после зимы землей, через которую вряд ли кинется нарушитель ее спокойствия.
– Добрый вечер, красавица! – вдруг сказал мужчина, когда она поравнялась с ним, и постучал ладонью по сиденью скамьи, приглашая ее.
В голосе его она различила едва заметный нерусский акцент.
– Добрый! – машинально бросила в ответ Инна Карловна и не узнала себя. То ли от страха, то ли от нежелания связываться с чужаком обычно звонкий и серьезный голос Инны Карловны сделался писклявым и совсем тихим.
– Давай провожу, красавица! – Мужчина стал медленно подниматься со скамьи, опираясь на кованую ручку.
– Нет, спасибо! – не останавливаясь и не поворачивая головы в сторону незнакомца громко выпалила Инна Карловна.
Мужчина досадливо забубнил что-то не по-русски, издавая булькающие гортанные звуки.
«Неужто француз?» – хмыкнула про себя Инна Карловна и, не сбавляя скорости, зашагала к концу аллеи, где в решетке ограды черной дыркой зиял выход.
Инна Карловна миновала скверик, крытый продуктовый рынок и магазин с горящими круглыми лампочками и веселой молодежью у крыльца. Оживленная улица и яркий свет успокоили ее. Она замедлила шаг и уже совсем перестала думать о странном человеке из сквера. Мысли снова перескочили на сеанс с Дашей. В голове крутились слова «жертва», «одиночество», «страх», «смерть». И ей нужно было как-то все это соединить, но она пока не понимала, как именно.
До дома оставалось пройти один проулок. Инна Карловна шагнула в тьму между двумя обшарпанными сталинками с деревянными балкончиками. Сзади послышались шаги, но Инна Карловна не придала им значения. Мало ли кто шел домой из магазина. Что же теперь из-за какого-то престарелого бабника ей бояться всех подряд?
Инна Карловна слушала шаги. Свои и те, что гулким эхом стучали следом. То, что кто-то намеренно шел за ней, сомнений у нее не оставалось.
Инна Карловна жадно хваталась взглядом за лица выплывающих из темноты прохожих, но они все были так далеко и слишком заняты, чтобы смотреть в ее сторону. Пять шагов – и она будет у подъездной двери. А что дальше? Закричать? Но вдруг человек, преследующий ее, прямо сейчас тянет руку к ее лицу, чтобы зажать ей рот?
«Стоп, хватит!» – Инна Карловна разозлилась на саму себя за излишнюю и совсем уж глупую тревожность. Она встала как вкопанная у подъезда, а потом резко развернулась: в паре метрах от нее, на дороге, как истукан, стоял мужчина из сквера. Подошвы его ботинок утопли в луже. Незнакомец был коренастым. Полы модного длинного тренча, подвязанного на талии поясом, доходили до середины икры.
– Зараза! – Мужчина сделал шаг вперед, выходя из лужи и задирая голову к умирающей искорке фонарной лампы. – Хоть бы освещение сделали, ироды!
– Да что же это такое! – возмутилась Инна Карловна. – Что вам от меня надо?
– Tu es trop belle pour marcher seule dans le noir[2]. – Навязчивый стиляга не рискнул продолжить движение и растерянно развел руками. Его кепи была надвинута на самые глаза, а из уголка рта торчала горящая сигарета.
– Не понимаю вас! – выпалила Инна Карловна. Тут же она почувствовала, как краска прилила к ее щекам. Ей было досадно, что она, всю жизнь мечтавшая о Франции, о Париже и Елисейских полях, так и не выучила французского языка.
– Проводить хотел… – уже тише ответил мужчина, убирая изо рта сигарету. – Опасно одной ходить такой красавице… Мало ли…
– Извините, но я как-нибудь сама разберусь, – ответила Инна Карловна, подтягивая сумку на плече.
– Смотри какая! – фыркнул мужчина.
– Идите, идите. – Инна Карловна приложила таблетку домофонного ключа к цифровой панели замка.
Дверь с пиликаньем приоткрылась. Инна Карловна еще раз посмотрела на чужака в пальто и кивнула ему, мол, хватит стоять, проваливай.
– À bientôt![3] – мужчина крутанулся на пятках и пошел вдоль дома по дороге, чертыхаясь и матюгаясь на плохой свет, неубранный снег и разбросанный у подъездов мусор.
Инна Карловна зашла в подъезд, аккуратно придерживая дверь, чтобы оставалась небольшая щель. Когда ругань незнакомца совсем стихла, Инна Карловна тихонько притянула на себя тяжелый металлический прямоугольник.
«Сам ты абьян… то!» – улыбнулась Инна Карловна и с легкой припрыжкой пошла к себе домой.
Сам собой в голове откуда-то зазвучал мотивчик ее любимой песни про Алена Делона, который говорит по-французски.