– Твое колдовское создание? – рыкнул Котков Филимону.
– Не мое, сержант, – ответил ему Филимон не поднимая головы.
– Эта тварь убила комиссара! – закричал Котков, но голос его сорвался.
– Пока что убийца здесь один. – Филимон наконец поднял глаза на сержантика и впился в него тяжелым взглядом. – И это ты!
– Что? – ошалел Котков. – Да я тебя!
Алешка кинулся к старику.
– Отставить, сержант! – услышал Котков знакомый бас и обернулся.
Комиссар мощными движениями высвобождался из-под оккупации мертвого монстра. Левой рукой он держался за рану.
– Помоги, Лексей! – Рябов скривился, усаживаясь на снег. – Надо перевязать. Найди какое-нибудь тряпье. – Комиссар кивнул в сторону дома знахаря.
Котков, улыбаясь, как дурачок, вскочил на ноги и, запинаясь, полетел в избу.
– Что же ты, колдун чертов, на честных людей отродье свое колдовское напускаешь?
– Толку нет напускать на того, кто скоро и так умрет. Зверь и сам чует злой дух.
– Ох, сатрап старый, договоришься! – прошипел комиссар, стискивая зубы от боли. – Котков!
В избе слышался грохот мебели, звон посуды и матюги сержанта.
– А мальца не чести ты учишь, а малодушию. Вот где грех-то, комиссар! А не отмолишься, так воздастся.
– Не тебе меня праведности учить, знахарь! – Рябов плюнул, переложил в левую руку наган, молниеносно вскинул ствол и выстрелил.
Острая боль пронзила грудь Филимона. Старик вскинул рукой и повалился на бок. Голова его больно ударилась о примятый снег. В горле словно что-то оторвалось и стало расплываться по всему телу. Он ухватил взглядом глаза волколака, голова которого лежала напротив него. Глаза зверя были открыты, и они смотрели прямо на него, будто живые, утягивая внутрь себя еще не угасший до конца дух Филимона.
«Так вот они к чему, мухи-то, – успел подумать Филимон, – все мы сцеплены тем, что под одним Богом ходим. И у каждого своя дорожка наверх. Кто умрет от пули, не умрет от зверя. Всем нам изводиться поиском правды, да не каждому находить… А умирать в маяте – это ж место маятным делать. Господи Иисусе, Сын Божий, помилуй мя грешного. Господи Иисусе, Сын Божий, на тебя уповаю…»
Филимон закрыл глаза. Колкие снежинки перестали плавиться под его щекой.
Белесая облачная пелена снова наползла на месяц. Опять пошел снег. То тут, то там к пылающим щекам Алешки прилипали снежные хлопья и тут же таяли, образуя на лице сержанта неприятную мокроту.
– Лучину взял?
– Так точно, товарищ комиссар.
– Спички?
– Есть.
– Если поторопимся, успеем до того, как метель совсем разойдется. – Комиссар Рябов остановился, давая Коткову выдохнуть. Он понимал, что худосочному сержанту тяжело тащить его, раненого, поддерживая под плечо.
– Митрий Макарыч! – Котков снова шагнул вперед, аккуратно подтягивая здоровенного комиссара за собой.
Рябов не ответил, но Алешка услышал, как скрипнули его зубы, стиснутые от боли.
– Митрий Макарыч, ну, может, вернемся, а? Ну чего в ночь, да еще и через лес идти в деревню? С утра бы выдвинулись…
– Отставить бунт, сержант! – прошипел комиссар. – Утром нагрянут на избу знахаря белые, а там труп простого мужика и какого-то бесового отродья. Не расстреляют на месте, так под трибунал. Пусть сами разбираются, что за дед и кого он в своей избе прикормил. Не наше это дело.
– В лесу волчье. – Котков снова остановился, давая Рябову отдохнуть. Среди деревьев как будто бы мелькнула черная тень. Котков помотал головой, словно стряхивая с себя морок. – До деревни далеко. Надо пройти вдоль всей кручи и еще по лесу сколько! Опасно, товарищ комиссар.
– Опасно сейчас здесь стоять и трындеть! – Рябов попытался ответить как можно строже, но у него не получилось.
– А может, в той деревне и фельдшера-то нет?
– Зато там есть бабье и самогон, а это все хвори лечит, дурья твоя башка! Пошли уже, хотя нет, стой, Лешка!
Рябов замер на месте. Казалось, он смотрел куда-то в пустоту. Рыжая борода его снова зашевелилась, будто он что-то неслышно зашептал себе под нос.
– Возьми-ка, сержант! – деловито проговорил комиссар. Он убрал руку с шеи Коткова и достал из кобуры свой наган. – В моем еще остались пули. Держи!
– Товарищ комиссар…
– Держи, я сказал! – захрипел Рябов. – Только ты у нас остался дюжий.
– Но Митрий Макарыч!
– Сержант Котков, приказываю доставить командира в госпиталь.
– Так точно, товарищ комиссар! – Алешка взял оружие и снова подхватил командира. Они двинулись дальше.