Закрыв дверь дома массивным ключом, Олег Петров соскочил с крыльца и еще раз окинул взглядом лужайку, сад и дальний край дачи на предмет забытых вещей. У бака он встретился взглядом со святым отцом.
– Пора! – сказал Олег, подходя к отцу Алексию.
– Пора, – эхом повторил отец Алексий.
Олег развернулся и пошел по дорожке к воротам. Отец Алексий прищурился: по спине Петрова все еще расползался синий шар.
– Э-э-э… – сказали они одновременно. Олег остановился и снова развернулся к батюшке.
– Я хотел спросить… – начал он. – Если браки заключаются перед лицом Господа нашего, значит, они навсегда?
– Значит, так, – отец Алексий попытался улыбнуться и посмотреть в глаза Олегу, но шар, волнуясь своей светящейся голубой поверхностью, не отпускал его взгляд.
– Мне очень нравится Даша, но я все думаю, как же мне смотреть Нине в глаза потом… ну, когда я умру и мы встретимся там… А Катюше? Ведь я предам ее мать.
Отец Алексий не думая выпалил:
– Там уже ничего не будет от прежней жизни, только любовь и соединение с Господом, отцом нашим. Я думаю, вам все же стоит впустить любовь в свое сердце. И молиться, молиться, молиться. – Шар, будто следуя за словами святого отца, поплыл в сторону сердца. – Сомнениями же и страхами вы только отравляете себя.
– Иногда, вот как сейчас, мне становится совсем не по себе…
Отец Алексий перевел взгляд на Дашу, залезающую в микроавтобус. Она немного замешкалась, глядя на них обоих, но потом, опустив голову, нырнула в нутро машины.
– … и очень болит в груди. – Олег стоял на месте и, казалось, он сильнее и сильнее сгибается в дугу.
Отец Алексий зашевелил губами и подошел к Олегу совсем вплотную. Ему даже почудилось, что его обдало холодом синего шара. Отец закрыл глаза.
– Господи помилуй, – стал он беспрестанно повторять, – Господи помилуй!
Он обнял Олега. Здоровую, не замотанную тряпкой руку он прижал к тому месту, где переливался шар. В этот момент он почувствовал, как через руку выходит тоска и боль Петрова, а шар сдувается, как резиновый, блекнет и исчезает совсем. Олег громко выдохнул. Крепко похлопал отца Алексия в ответ по плечу и молча побрел к микроавтобусу.
Когда тряслись обратной дорогой, отец Алексий, сидя в самом заднем ряду между Исааком и его бабушкой Зинаидой Григорьевной, не переставал молиться Господу Богу, чтобы тот направил его на путь истинный, но одновременно с этим он как никогда раньше и совершенно четко ощущал себя живым и на своем месте.
Отец Алексий выглянул в проход: впереди, лицом к нему сидели Даша и Олег, их пальцы не были переплетены, глаза не смотрели друг на друга, а головы не соприкасались, но в груди у обоих появились красные маленькие шары, переливающиеся огненными искрами. Шары набухали и ширились, а по их пульсирующей поверхности пробегал электрический заряд.
Святой отец глянул в окно: серые, словно только что с пепелища, облака плыли по оранжево-красному небу. Отчего-то отцу Алексию показалось, что они были похожи на ручки мальчишки, играющего с маленькими человеческими фигурками.
– Спасибо, Господи! – прошептал отец и улыбнулся. Даже через рукава подрясника он чувствовал тепло соседей. Мальчонка слева, старушка справа, он сам – их всех объединял дар. И на то была воля Божья.
Отец Алексий прикрыл глаза и увидел спину Филимона. Старик уходил в лес. Холодная тьма, укутавшая стволы деревьев, встречала его утробным волчьим воем. Старик уходил в лес и уводил с собой комиссара Рябова и сержанта Коткова. В Филькиной избушке постепенно, словно уходящий день, гас свет. Он становился тусклее и тусклее, пока совсем не исчез.
Благодарности
Я бесконечно благодарна всем тем, без кого эта книга не увидела бы свет.
Спасибо школе Band и Елене Помазан – за возможность надкусить этот чудесный фрукт под названием «тексты».
Особая благодарность преподавателю школы, моему первому редактору – Елене Курочкиной, которая поверила в мой талант и велела никогда, никогда, никогда не сдаваться.
Спасибо моим бета-ридерам, которые помогли сделать текст логичнее, понятнее и чище.
Мои уважение, благодарность и безмерная любовь Юлии Гусевой (теперь уже не только редактору, но и близкому другу), которая помогала мне отточить слово и сделать книгу цельной и глубокой.
Спасибо Юлии Селивановой, которая из огромного потока рукописей остановила свой взгляд на моей. В такие моменты где-то на небесах точно что-то щелкает и приводит механизм судьбы в действие.