Хорек подносит Остромыслу блюдо с дичью.
Ест Остромысл, благосклонно прислушиваясь к тому, что ему нашептывает Хорек, бросает кости через плечо Волку, тот ловит их на лету. Хорек отходит кланяясь.
Подносит Выдра на тарелке рыбу. Ест Остромысл, слушает Выдру, потом милостиво протягивает лиловую лапу. Выдра целует ее.
Вот идет простодушная Белка: она несет орехи. Их Остромысл отсылает в кладовую.
Несет Зайчиха морковь и капусту в корзине, перевязанной нарядной пестрой ленточкой.
Остромысл уже еле дух переводит от сытости, живот у него стал совсем круглый, как мячик. Берет пучок моркови, безразлично нюхает, бросает обратно и отсылает принесенное в кладовую. Зайчиха робко откланивается, но Остромысл делает знак, и Волк, щелкнув зубами, подталкивает Зайчиху ближе к крыльцу.
— А что, уважаемая, — говорит Остромысл отдуваясь, — небось у тебя и детки есть?
— Как же, как же, батюшка, — отвечает польщенная Зайчиха. — Целых четверо!
— Четверо? — Остромысл сладко улыбается, и за ним улыбается Волк. — И, верно, хорошенькие?
— Красавчики, милостивый Остромысл! Такие смышленые…
— И здоровенькие?
— Здоровенькие, милостивец, пухленькие, веселые…
— Пухленькие? Гм… Это хорошо! Так ты приведи мне их утром к завтраку. Я их съем.
— А… а… батюшка!.. — молит Зайчиха, но Волк уже толкает ее, и Зайчиха бредет прочь, спотыкаясь от горя, прижимая к глазам мокрый от слез платочек.
Навстречу ей идет Еж.
— О чем плачешь, кума?
— Завтра зверь Остромысл… хочет моих зайчат съесть!
Сердится Еж:
— Какой он Остромысл! Говорил я, что это Лис. Он давно на твоих зайчат зубы точит. Но постой, кума, я помогу твоему горю. Только для этого смелость нужна не заячья… Слушай.
Шепчет Еж что-то на ухо Зайчихе, она только ахает.
Ночь. Стучит колотушка сторожа. В бывшем Мишкином доме гаснет свет: уснул грозный Остромысл.
Затихла колотушка. Храпит, сидя на пороге, Медведь. Колотушка падает из его лап.
Откуда-то начинает доноситься звук пилы: вжик-вжик, вжик-
… Это Еж с Зайчихой подпиливают мост. Зайчиха вдруг пугается, бросает пилу, прислушивается, хватается за сердце. Еж сердится, тянет пилу к себе, и Зайчиха снова берется за работу.
Звук пилы становится все тише.
Спит на крыльце Медведь, своим храпом заглушая звук пилы.
Утро. Выходит на крыльцо Остромысл. Его сопровождает угодливая свита: Волк, Хорек, Выдра. Медведь с метлой стоит навытяжку.
Важно спускается Остромысл с крыльца, идет по дорожке, милостиво кивая приближенным. Волк бережно несет пестрый хвост правителя.
Стоит по ту сторону речки Зайчиха с зайчатами. Зайчиха заплакана, испуганные зайчата жмутся к ней. Еж подталкивает ее вперед, подбадривает:
— Не робей, кума, не бойся… Целы будут твои зайчата…
Зверь Остромысл с другого берега видит Зайчиху с детьми, облизывается, важно расправляет усы.
Вот он уже ступил на мостик. Горят глаза Остромысла голодным огнем.
Невольно пятится Зайчиха, прижимает к себе детей…
И вдруг — трещит и ломается мост., летит Остромысл в воду, летит за ним Волк.
Пугаются приближенные, бегают по берегу, машут лапами, друг друга в воду толкают.
Смотрят, вытянув шеи, Еж и Зайчиха. Запрыгали от радости зайчата.
А зверь Остромысл барахтается в ручье, от него во все стороны кругами расходятся краски: красная, желтая, зеленая, синяя — целая радуга.
Замерли звери на берегу; Медведь от изумления даже метлу выронил. А Еж кричит с другого берега:
— Что, Михайло Иваныч? Не узнаешь?..
Остромысл доплыл до берега, вылез, отряхнулся и стал самым обыкновенным мокрым рыжим Лисом.
Ахнула Зайчиха, выпрыгнув из кустов:
— И вправду — Лис!
Заплакал Медведь от огорчения, закрыл морду лапами.
Вынырнул из речки Волк, увидел, во что превратился Остромысл, и кинулся в густые камыши…
А Лис все еще ничего не подозревает и потому ужасно сердится:
— Безобразие! Не доглядели! Сторож виноват! Подать сюда Ми- хайлу!
Но тут все звери двинулись к Лису, а Медведь, очнувшись, рявкнул басом:
— Держи его, вора, обманщика!
Оглядел себя Лис, увидал, что все узнали его, подпрыгнул, чтобы бежать.
Бросился в одну сторону, а там Хорек и Выдра оскалились.
В другую, — а там Медведь, сердитый-пресердитый.
В третью, — а там Кабан с клыками…
Завертелся Лис волчком — податься некуда, а звери все ближе…
Ахает Зайчиха, садится на землю, прижимает к себе зайчат.
А Еж, гладя по головке маленького зайчонка, в назидание говорит ему:
АЛЕНУШКА
Сценарий написан по мотивам русской народной сказки «Сестрица Аленушка и братец Иванушка»
Было совсем раннее утро, когда заря только пытается высветлить самый краешек неба, а в лесу еще не отличишь друг от друга деревья, которые слились в сплошную темную массу. И только кое-где верхушки самых высоких елей начинают зеленеть под первыми лучами солнца…
Из глубины леса изредка долетал звонкий вскрик птицы.
Крыша маленького бревенчатого домика на краю опушки, в котором жила Аленушка со своим братом Иванушкой, и зеленая лужайка перед ним еще были покрыты густой росой.
Дверь отворилась, и на крыльцо вышла Алена — крестьянская девушка с длинной русой косой и серыми лучистыми глазами.
И сразу отовсюду налетели птицы. Они стали шумно клевать рассыпанный Аленой корм и вспархивали ей на плечи…
В дверях появился мальчик лет трех. Светлоголовый, курчавый, с белесыми бровями.
Увидев его, девушка поставила лукошко и ласково сказала:
— С добрым утром, Иванушка! Как тебе спалось, милый?
Мальчик присел на ступеньку и что есть силы стал тереть кулачками глаза.
— Хо… хорошо, Аленушка.
— Ну и ладно. Сейчас возьму грабельки и пойдем. Вон туда!
И девушка показала рукой на дальний луг, окутанный легкой синей дымкой.
В полдень солнце поднялось на самую середину неба и будто остановилось там.
В густой пахучей траве без устали стрекотали кузнечики.
Напевая вполголоса песенку, Алена ворошила граблями сено, а между стожков то тут, то там, преследуя бабочек, носился веселый Иванушка.
Вот яркая огневка закружилась над копной, под которой лежала принесенная Аленой краюха хлеба и стояла кринка, прикрытая белым платком.
Иванушка с разбегу вскочил на копну, но не удержался и упал вниз, опрокинув кринку и расплескав воду.
Девушка ничего не видела. Спокойно двигалась по лугу ее стройная фигурка в длинном сарафане.
Иванушка виновато поднял с земли пустую кринку, вздохнул и отбросил ее в сторону.
— Аленушка! А Аленушка! — захныкал он, собираясь расплакаться.
— Чего тебе, братец милый? — отозвалась девушка и на минуту оставила работу.
— Я домой хочу.
— Что так? Ты поиграй еще, Иванушка.
— Нет, я пить хочу.
Алена заметила в траве пустую кринку и удивилась:
— Кто же из нее воду пролил?
— Она сама… пролилась… — тихо сказал Иванушка, опустил глаза и отвернулся.
— Ах, Иванушка, Иванушка! — покачала головой Алена. — Ну, что ж, пойдем домой, там уж и напьешься.
Она надела на грабли пустую кринку, взяла Иванушку за руку и повела по тропинке к дому.
Спустились они с горы и стали обходить лужу.
— Сестрица! А что если я из этой лужи напьюсь? — оживился мальчик.