Маркхэм был изумлен и раздражен.
– Для полиции это имеет большое значение, Ванс, – сказал он. – В конце концов своего они добиваются.
– Я просто обожаю вашу доверчивую натуру, – промямлил Ванс. – Но признайтесь мне, Маркхэм, что вам известно об убийце Бенсона?
Маркхэм колебался.
– Это, конечно, совпадение, – наконец заговорил он, – но утром после вашего ухода один из моих людей, которого я послал проверить любовную жизнь Бенсона, доложил, что он нашел женщину, которой принадлежат сумочка и перчатки. В поисках ему помогли инициалы на платке. Он узнал о ней интересные факты. Как я и подозревал, она обедала с Бенсоном. Она актриса музыкальной комедии и ее зовут Мюриэл Сент-Клер.
– Какое несчастье! – вздохнул Ванс. – Я, знаете ли, надеялся, что сыщики не найдут эту леди. Я не имею удовольствия быть знакомым с нею, иначе я послал бы ей соболезнование… Я полагаю, теперь вы будете играть роль судебного следователя и подвергнете ее разным ужасам, не так ли?
– Я обязательно допрошу ее, если вы это имеете в виду.
Маркхэм был рассеян, и остальное время мы в основном молчали. Когда после ленча мы курили в комнате отдыха, майор Бенсон, который с удрученным видом стоял у окна, заметил Маркхэма и подошел к нам. Это был плотный коренастый мужчина лет пятидесяти, с круглым серьезным лицом.
Он поклонился Вансу и мне и обратился к окружному прокурору:
– Маркхэм, я со вчерашнего дня постоянно думаю об этом, и мне кажется, что можно сделать другие предположения. Есть один человек, Линдер Пфайф, который был очень близок с Олвином. Может быть, он сумеет дать вам некоторую полезную информацию. Вчера я совсем выпустил его из виду. Он живет не в городе, а на Лонг-Айленде. Кажется, Порт-Вашингтон. Это только идея. Правда, я не очень уверен, что он сумеет что-нибудь прояснить в этом ужасном деле.
Он как-то быстро и украдкой вздохнул, как будто хотел скрыть свои эмоции. Было очевидно, что он очень подвижный человек, хотя скрывал это за внешней пассивностью.
– Это хорошее предположение, майор, – сказал Маркхэм, делая пометку на обороте какого-то письма. – Я немедленно свяжусь с ним.
Ванс, который все это время безучастно смотрел в окно, неожиданно обратился к майору:
– А как насчет полковника Острандера, майор? Я несколько раз видел его в компании вашего брата.
Майор Бенсон сделал слабый неодобрительный жест.
– Простое знакомство. Он не представляет интереса. – Он повернулся к Маркхэму: – Я и не надеялся, что вы так быстро продвинитесь вперед.
Маркхэм вынул изо рта сигарету и задумчиво покрутил ее в пальцах.
– Я бы этого не сказал, – заметил он. – Я близок к тому, чтобы найти человека, с которым ваш брат обедал в четверг. И мне известно, что этот человек вернулся вместе с ним домой около полуночи. – Он помолчал, как бы раздумывая, стоит ли говорить дальше, и добавил: – Фактически мне больше не нужны доказательства. Тех, что у меня есть, хватит, чтобы предстать перед Большим жюри и требовать обвинительного заключения.
На мрачном лице майора мелькнуло выражение удивленного восхищения.
– Спасибо Богу за это, Маркхэм! – воскликнул он. Потом он потер свою массивную челюсть и положил руку на плечо окружного прокурора.
– Действуйте, Маркхэм! Если я вам понадоблюсь, я буду в клубе допоздна.
Он повернулся и вышел из комнаты.
– Майор слишком хладнокровен для человека, совсем недавно лишившегося брата, – заметил Маркхэм. – Впрочем, мир продолжает существовать.
Ванс зевнул.
– Почему? – пробормотал он равнодушно.
Глава 6. Ванс высказывает мнение
(Суббота, 15 июня, 2 часа дня)
Некоторое время мы сидели молча. Ванс лениво поглядывал на Мэдисон-сквер, а Маркхэм задумчиво разглядывал портрет старика Питера Стюйвезанта, висевший над камином.
Наконец, Ванс обернулся к Маркхэму и сардонически улыбнулся.
– Знаете, Маркхэм, меня всегда удивляет легкость, с какой вы расследуете преступления. Вы находите отпечаток ноги, брошенный автомобиль или носовой платок с монограммой и немедленно начинаете носиться с нашими вечными ессе homo![16] Словно всех вас зачаровал какой-то волшебник. Неужели вы не знаете, что нельзя раскрыть преступление, пользуясь дедуктивными методами, основанными лишь на материальных ключах и случайных уликах.
Я думаю, Маркхэм был удивлен не меньше меня этой неожиданной' критикой, однако мы оба хорошо знали Ванса, чтобы понять, что, несмотря на его беззаботный и легкомысленный тон, за его словами скрывается серьезная цель.