— А что потом? — подначивал Верис.
— А потом сожру их!
— Кишки — невкусно! — Верис, не раз видавший, как хаврон жрет падаль, транслировал столь омерзительное ощущение, что не только войско, но и вся округа не могла проблеваться и целую неделю страдала отсутствием аппетита.
Ненависть стратегов была так сильна, что Верис безо всяких хлопот знал, в какой именно день и час попрыгунчики пойдут в схватку. Конечно, это было удобно, Верис не был постоянно привязан к засекам, мог работать на огороде, выбирался на побережье, кусочек которого еще не успели оттягать кучники. А однажды даже сходил с Анитой и Далем к святилищу, которое оказалось заброшенным телепортом.
Кстати, блокировка, не позволявшая проходить через телепорт человеку с функционирующей системой безопасности, имелась и здесь. И это действительно было очень кстати. Не хотелось представлять, как начнут развлекаться соплеменники Вериса, вмешиваясь в войны между кучниками и обитателями болот.
Но никакое удобство не могло оправдать вечного существования в море ненависти. Особенно если вдуматься в значение слова «вечный».
— Мы с тобой теперь навечно вместе, — шепнула Анита, когда они все трое вернулись от святилища.
Даль, насосавшись материнского молока, спал, ничего не зная и не желая знать о том значении, которое его мифический тезка приписывал слову «мама», а Верис и Анита лежали, обнявшись, и Анита сказала:
— Мы с тобой теперь навечно вместе.
— Я не могу навечно, — сказал Верис и почувствовал, как Анита вздрогнула и застыла под его рукой.
После похода к святилищу в голову Вериса запала навязчивая мысль. Возможность вернуться (куда?) ничуть его не прельщала. Прыгать по галактикам — оп-оп! — чего ради? Здесь дом, пусть не из дерева ба, а из лозняка и камыша. Здесь семья. Конечно, их еще не семеро, но это, как сказала Анита, дело наживное. Не давало покоя воспоминание о великом множестве книг, виденных в библиотеке. Множестве, которое остается пустым, потому что эти книги никто не читает.
В поселке имелось полтора десятка вечных книг, целых и сохранившихся фрагментами. Некоторые из них были понятны, смысл других оставался темен, но все книги бережно хранились, и детей непременно учили грамоте. Поговорку: «Слово серебро, а молчание золото» — здесь понимали в том смысле, что молчание — это слово не звучащее, а написанное в старой книге или на куске лыка или тонко выделанной кожи. В грамотности болотные варвары видели свое отличие от цивилизованных кучников.
Принести им хотя бы пару книг.
Анита, когда Верис поделился своими планами, перепугалась.
— Не надо! Лучше без книг проживем. А то провалишься туда и не сможешь вернуться.
В конце концов Верис настоял на своем. Мужчина всегда добьется своего по части мужских дел: пойти, рискнуть, добыть. Анита провожала его, словно на войну, шла с Далем на руках и остановилась лишь у входа в святилище. Дальше Верис идти не велел — это были бы уже не проводы, а совместный поход. Причем многое зависит от того, какой смысл вкладывать в слово «проводы».
Провожать — буквально «вести сквозь». Сильный и опытный человек провожает беззащитного, чтобы в пути с ним не случилось никакого худа. И когда женщина провожает мужчину навстречу неизвестности, она тоже хочет быть сильной и знающей, чтобы оградить от бед, могущих приключиться. А мужчина, глупый, хоть и понимает тревогу женщины, но полагает приключение основой жизни.
Верис положил ладони на зеркало и мгновенно вошел в контакт с сенсорным управлением телепорта. А ведь первые путешественники, должно быть, открывали проход иначе, но те системы управления, по счастью, не сохранились. По счастью, потому что незачем дикарям играться с системами межзвездной коммуникации. Тем дикарям, что уже гуляют между звезд, тоже незачем там быть, но с ними уже ничего не поделаешь.
Системы управления погибли, но само зеркало уцелело. На берегу, там, где Верис впервые ступил на поверхность Земли, от телепорта не осталось вообще никаких следов. Титановая окантовка портала и само зеркало, сделанное из полированного серебра, должно быть, давно переплавлены кучниками или, выломанные и унесенные в резиденцию какого-нибудь главного, бесполезно стоят как символ власти.
Конечно, слово «власть» происходит от глагола «владеть» — иметь в личной собственности. Но не избавиться от ощущения, что рядом обретается глагол «волочить». Власть волочет под себя все, что попадется под руку, а подвластные влачат жалкое существование.
С полминуты Верис разбирался с несложным управлением транспортной системы. Ага, отсюда можно попасть на любой из двадцати, а верней, девятнадцати первых проколов — значит, выбираем тот путь, по которому пришли сюда. Во всяком случае, там есть годный для дыхания воздух и все предусмотрительно приведено в порядок.