Некоторые последователи Эпикура даже слишком любили своего учителя. Примерно через пятьсот лет после того, как Эпикур впервые приехал в Афины, его пожилой единомышленник из маленького городка в Ликии (сейчас это территория юго-западной Турции) возвел огромную стену с колоннадой и на этой стене высек слова философа, чтобы все могли их прочитать. Этого человека звали Диоген. Самой стены больше не существует, но многие каменные блоки сохранились среди руин Эноанды – так назывался городок, а надпись была частично восстановлена. По оценкам ученых, протяженность стены составляла более сорока метров. Диоген высек на стене собственное изложение философии Эпикура, а также подлинные слова учителя. Зачем он это сделал? Наверняка это стоило огромных денег. К счастью, Диоген сам рассказал нам об этом практически в самом начале надписи: все ради соотечественников, которым, по его замыслу, эпикурейская терапия могла пойти на пользу. Многие люди, пишет он, «страдают от распространенного недуга, имея ложные представления о вещах». Эта путаница, продолжает Диоген, поражает всё новые умы, поскольку люди заражают друг друга, как больные овцы. По задумке автора, надпись должна была, как снадобье, излечить от ложных представлений. Диоген был уверен, что его средство сработает, поскольку он сам и другие эпикурейцы уже опробовали его на опыте:
Мы изгнали страхи, которые неоправданно овладевают нами, а что до страданий, то от беспочвенных мы избавились полностью, а естественные сделали почти незаметными[6].
Диоген излагал эпикурейские идеи в форме писем, одно из которых было посвящено физике, а другое – этике. В этом он следовал примеру самого Эпикура, который тоже доносил главные идеи своей философии в письмах к друзьям. Сохранились три таких письма: к Геродоту (не путать со знаменитым историком!) о физической теории, к Пифоклу о метеорологии и к Менекею о вопросах этики, а в более широком смысле – о благополучной и счастливой жизни. Эти письма являются одним из главных источников наших знаний об учении Эпикура.
В первых строках «Письма к Менекею» Эпикур говорит о пользе своей философии:
Пусть никто в молодости не откладывает занятия философией, а в старости не устает заниматься философией: ведь никто не бывает ни недозрелым, ни перезрелым для здоровья души[7].
Уже в те стародавние времена говорили о психическом здоровье – буквально о «гигиене души». Значение философии непреходяще, продолжает Эпикур, поскольку это единственная вещь, которая может помочь нам обрести счастье. А счастье, в свою очередь, – единственная вещь, к которой стремимся мы все:
Когда оно есть, у нас все есть; а когда его нет, мы все делаем, чтобы его иметь[8].
Может ли философия принести счастье? Для Эпикура важно обрести душевное спокойствие и безмятежность. Как же достичь счастья? Путем преодоления двух родственных зол – нереализованных желаний и тревог о будущем. Эпикур считал, что в его философии содержится действенное средство против этих двух причин душевного смятения. Вооружившись его рассуждениями об этих вещах, мы, по его мнению, можем обрести счастье, к которому стремимся.
В этом смысле философия Эпикура действительно является формой психологической терапии. Как мы уже отмечали раньше, Альберт Эллис считал эпикуреизм разновидностью когнитивной психотерапии. С его точки зрения, эпикуреизм, наравне со стоицизмом и буддизмом, исходит из того, что наши эмоциональные проблемы – это в первую очередь результат наших представлений о мире, а раз так, то они нам подвластны[9]. Но если все дело именно в этом, зачем Эпикур писал письма о физике и метеорологии? Какое отношение эти предметы имеют к душевному здоровью? Ответ прост: многие наши страхи и тревоги порождены неумением видеть вещи такими, каковы они есть в действительности. Мы можем неправильно понимать, что нам нужно для благой жизни, или воображать опасности там, где их нет. Эпикур настаивал: знание того, как устроен мир, освобождает.
Мысль о том, что изучение природы играет основную роль в избавлении от душевных тревог, лежит в основе сочинения самого знаменитого из последователей Эпикура – Лукреция. Мы почти ничего не знаем об этом человеке, за исключением того, что он был римлянином и жил в I веке до н. э., по-видимому, где-то в районе Неаполитанского залива, где существовало сообщество эпикурейцев. До нас дошла только одна его поэма «О природе вещей», посвященная богине Венере. В ней Лукреций главным образом излагает и отстаивает физическую теорию эпикурейцев. Поэма адресована Меммию – вероятно, имеется в виду римский политический деятель Гай Меммий, который, возможно, был покровителем Лукреция и которому какое-то время принадлежали руины дома Эпикура в Афинах[10].
9
Эллис упоминает эпикуреизм, стоицизм и буддизм в: Rational Emotive Behaviour Therapy: A Reader / ed. W. Dryden. London: Sage, 1995. P. 1–2.