Как уже отмечалось выше, все сформулированные международным сообществом основные права человека образовали важнейший, основополагающий институт Права, целостность, системность и единство которого обеспечивается тремя фундаментальными, основополагающими принципами. Это принципы универсальности, неделимости и солидарности. Их содержание в своё время весьма удачно сформулировала Генеральный секретарь Совета Европы (1989–1994) Катрин Лялюмьер: «Я настаиваю на трёх фундаментальных принципах, а именно: универсальности, неделимости и солидарности…»
Первый принцип — принцип универсальности — определяется в качестве фундамента всего здания прав человека. Этими правами наделяются все люди, каждая женщина, каждый мужчина и каждый ребёнок, где бы они ни обитали на этой земле; ни один человек, ни одна группа, ни одна страна, ни один регион мира не могут быть исключены из пользования правами человека.
Второй — принцип неделимости прав человека — символизирует неразрывное целое гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав. Ведь только в единстве и взаимообусловленности они могут обеспечить достойную жизнь человека.
И, наконец, третий — принцип солидарности. Основополагающие международные документы, посвященные правам человека, со всей силой провозглашают приоритет человека в сердце международного сообщества, которое в ответе за коллективную и консолидированную защиту прав каждого индивида. При этом важно понимать: права человека не являются исключительно лишь правами каждого из нас, но, прежде всего, правами другого человека. Достоинство, свобода и права человека не могут существовать без солидарности между людьми, этносами и народами. Только при безусловном и единовременном соблюдении всех трёх названных принципов правомерно говорить о реальности и жизнеспособности института основных прав человека во внутренней политике того или иного государства.
Поскольку основные права человека носят универсальный и неделимый характер, они по объему и содержанию абсолютно одинаковы для англичан, американцев, украинцев, французов, русских, венгров, казахов и многих других народов. Таким образом, с момента принятия ВДПЧ каждый получил право вступать в непосредственные отношения со всем мировым сообществом. Одновременно в одном лице человек стал основным субъектом и важнейшим объектом защиты, попечения и заботы со стороны международного сообщества.
Именно в это время приобрел свою общечеловеческую легализацию известный лозунг: «Человек — гражданин мира». Об этом в своё время грезил цвет российской либеральной интеллигенции. Так, легендарный декабрист М.С. Лунин восклицал: «Гражданин Вселенной — лучше этого титула нет на свете!». Историк Н.М. Карамзин, которого трудно заподозрить в отсутствии патриотизма, по сему поводу заметил: «Главное дело быть людьми, а не славянами». Уже не раз цитированный И.С. Тургенев задавался вопросом: «Для чего не стараться нам, сколько можно, получить всеобщее чувство и право называться гражданами одного мира, одной церкви?». Под сильным впечатлением от идеи о всеобщем братстве кто-то даже заметил, что способность действовать согласно своей совести зависит от той степени, в которой каждый человек может выйти за пределы своего государства и стать гражданином мира.
Это мгновение наступило: с момента принятия ВДПЧ в лице каждого мир приобретал нового гражданина Вселенной. Это именно их в своё время вся партийно-идеологическая машина советского государства со скрежетом зубным именовала не иначе, как «безродными космополитами», налагая тем самым на любого инакомыслящего несмываемое и уничижительное клеймо политического изгоя. Под эту идеологическую гильотину с успехом подводили многих достойных и замечательных людей, вся вина которых была лишь в том, что они оказались умнее, талантливее, совестливее и более независимы в своих суждениях, чем их соотечественники. Среди этой печальной летописи выделяется особо позорной страницей политическая травля неугодных правящему режиму Нобелевских лауреатов. Здесь стоит упомянуть о том, с какой нескрываемой ненавистью правящий класс СССР оценил сам факт присуждения Нобелевской премии таким выдающимся творцам, как писателю И.А. Бунину в 1933 г., поэту и писателю Б.Л. Пастернаку в 1958 г., писателю А.И. Солженицыну в 1970 г., физику А.Д. Сахарову в 1975 г. и, наконец, поэту И.А. Бродскому в 1987 г. Советская пресса просто бесновалась: этих людей оскорбляли, унижали и обвиняли во всех смертных грехах перед советским народом. Именно таким образом государство, в котором откровенное жлобство стало подлинной сутью отношений между его обитателями, неумолимо выталкивало людей в поисках свободы на широкие просторы цивилизованного мира.