В то же время невозможно соблюсти собственные высшие интересы, совершая зло. Добиваясь кратковременной выгоды неправедными поступками, мы выступаем против высшей реальности, и нам неизбежно придется считаться с последствиями своего выбора. Поступать аморально — значит выступить против любви и отпасть от Бога, само имя которого есть любовь. Это ад. Это жизнь в проклятии, подобная той, которую ведет Волан-де-Морт, бросаясь в объятия зла.
Правильный метафизический взгляд на высшую реальность исключительно важен для понимания того, как нам следует жить. С христианской точки зрения, именно потому, что жизнь вечна, мы имеем крайне веские причины быть нравственными и выбирать путь любви, а не получения как можно большего количества денег для обеспечения собственных эгоистических интересов. Любовь есть высшая реальность, и если мы понимаем это, мы можем избежать опасности выбрать то, что является для нас наихудшим. Понимать путь любви — это и значит делать из всего в жизни, даже из смерти, захватывающее приключение![52]
Магия, наука и этика технологии[53]
Бенджамин Дж. Брюксвурт Липскомб и У. Кристофер Стюарт
В этой главе мы возьмем грандиозный, уже готовый мысленный эксперимент, каковым является цикл книг Дж. К. Ролинг о Гарри Поттере, и воспользуемся им, чтобы попытаться лучше понять сложную проблему, существующую в реальном мире: этику технологической адаптации[54]. Если, как мы считаем, употребление и злоупотребление магией в книгах Ролинг является близкой аналогией употребления и злоупотребления прикладными науками — технологией — в нашем мире, тогда этические оценки, которые делают герои книг, смогут нам помочь разобраться в сфере этики прикладных наук. В первой части этой главы, мы установим связь между магией в мире Гарри и наукой нашего мира. Во второй части этой главы мы изложим основные положения этики магии у Ролинг и посмотрим, что это может нам дать применительно к этике технологической адаптации в реальном мире.
Магия, наука и Гарри Поттер
Вероятность того, что книги о Гарри Поттере предложат читателю полезный инструмент для рассмотрения этики технологической адаптации, зависит от близости аналогии между магией, с которой мы встречаемся в этих книгах, с одной стороны, и прикладными науками, развившимися в реальном мире (а возможно, также и в книгах) — с другой. Тщательное изучение магии мира Гарри покажет, насколько она походит на (реальную) историческую практику «натуральной» магии и прикладные науки в целом.
История магии берет начало в древности, но не столь общеизвестно, что истоки науки не менее древние. Многие считают — ошибочно, — что наука — это сфера деятельности, присущая исключительно современному миру, что у нее не было предшественников и что она разом уничтожила всю массу иррациональных представлений древнего человека о мире. На самом деле магия и то, что мы теперь назвали бы наукой, конструктивно взаимодействовали на протяжении многих веков. То, что мы подразумеваем, используя слово «магия», отражает наше понимание ошибок прошлого. Мы смотрим в прошлое под утлом, обусловленным триумфом современной науки. В соответствии с объемистой, восьмитомной «Историей магии и экспериментальной науки» (аналога «Истории магии» Гарри в реальном мире) будет вернее сказать, что современная наука впитала, абсорбировала магию, нежели что она ее заменила. На сегодняшний день слово «магия» относится к тем разделам магии, которые не были полностью абсорбированы, таким, например, как астрология. Хотя и не все положения, цели и методы магии были абсорбированы современной наукой, с некоторыми из них это, без сомнения, произошло.
В истории реального мира не все магии одинаковы. Помимо «черной» и «дьявольской» магии, есть также давняя традиция «натуральной» магии, которая зависит не от поддержки со стороны духов, чьи знания тайн природы, как считается, превосходят знания простых смертных, а от понимания многочисленных законов природы или «соответствий». Важным моментом здесь является то, что и современная наука, и традиция «натуральной» магии — это методы исследования естественных процессов, цель которых, в каждом из случаев, не просто объяснить или понять, но, что гораздо важнее, спрогнозировать и направить эти процессы, чтобы в перспективе улучшить условия человеческой жизни. Более того, и те, кто занимается естественной магией, и современные ученые добиваются этого, комбинируя эксперимент и математический анализ естественных явлений. Магия вовсе не доказала свою ложную сущность — скорее «естественные философы» (старое название ученых, до того как в девятнадцатом веке было выдумано слово «ученый» — отсюда и выражение «философский камень») оставили относительно бесплодные поиски скрытых (или «оккультных») свойств материи в пользу относительно многообещающих конструктивных объяснений ранней современной науки. Тогда как существо объяснений ранней современной науки, ограниченных механикой движущихся частиц («атомов», а позднее «молекул»), резко расходилось с традицией естественной магии, глобальная практическая цель оставалась той же, а именно — прогнозировать и направлять течение природных процессов.
Среди различных направлений естественной магии, которые процветали до, во время и некоторое время после возникновения современной науки, особо популярной была алхимия, во многом благодаря влиянию Парацельса (умершего в 1541 году), чей бюст стоял в коридоре в Хогвартсе (ОФ). Практика алхимии, как и практика любых других видов естественной магии, колебалась между мистицизмом и практическими, или прикладными, исследованиями. До Парацельса практическая алхимия занималась в основном попытками преобразить в золото неблагородные металлы. Философский камень был вожделенным ингредиентом, который не только бы исцелял неблагородные (или «больные») металлы, трансформируя их, но и продлевал жизнь всякому, кто бы его проглотил. Парацельс расширил горизонты алхимии, включив в них успешную разработку металлических препаратов для лечения болезней, против которых конвенциональные методы периода Возрождения оказывались неэффективны. В этом смысле его работа определенно была предтечей современных химических исследований.
Развитие современной науки породило современный мир — мир маглов. Но в книгах Ролинг бок о бок с этим миром (миром, к которому мы привыкли) и в тесных, симбиотических отношениях с ним продолжает существовать мир магии. Вовсе не уничтоженная и не абсорбированная, магическая практика просто ушла в подполье, затаившись от мира маглов. Ролинг описывает общество ведьм и колдунов, живущих с комфортом, хоть и замкнуто, в непосредственной близости от современного мира. Ведьмы и колдуны Ролинг могут свободно пользоваться техникой и прочими продуктами современной науки, но они в качестве средств взаимодействия с миром предпочитают силы природы, объединенные с магией. В мире Гарри Поттера магия столь же распространена и столь же эффективна, как и использование прикладных наук в нашем мире.
К концу 1880 годов плоды современной науки стали преобразовывать западное общество на всех уровнях — неуклонный поток новых приспособлений проник во все сферы человеческой жизни. На сегодняшний день большинство жителей западного мира полностью зависит от техники, основная часть которой работает на электричестве. Точно так же, как техника вплетена в нашу жизнь, магия вплетена в жизнь ведьм и волшебников мира Гарри. Ролинг предлагает читателям множество тому примеров, наиболее яркий из которых — посещение Гарри дома Уизли, где он наблюдает, как миссис Уизли щелкает по раковине, в результате чего «посуда принимается мыть саму себя под тихое позвякивание» (ТК). Гарри разглядывает ее полки, которые набиты такими книгами, как «Заворожи свой сыр», «Магия для пекаря» и «Пир за одну минуту — это волшебно!» (ТК). Большая часть магии в книгах Ролинг очень похожа на естественную магию.