Пора.
Ран понял это гораздо раньше, чем заметил неровное свечение Граней. Встал, стряхивая с джинсов прилипшие травинки. Уверенно шагнул вперед, когда лес перед ним превратился в перевернутую черно-белую картинку.
Когда густой туман рассеялся, стало понятно, где он. И с кем.
— Даже не удивишься? — разочарованно протянула Сигаль.
— Чему? Ты слишком предсказуема, — усмехнулся Ран. — Рано или поздно должна была вмешаться.
— Лучше рано, правда? А я, между прочим, сама доброта. Я, — девушка ухмыльнулась, — всего лишь решила помочь. Почему нет? Мне ведь не сложно. По старой дружбе.
— Ну да, конечно, — хмыкнул он. Скользнул взглядом по ее лицу, фигуре. Как и он, Сигаль была без одежды, босиком. — Значит, следила?
— Наблюдала. Всегда. Ты ведь все еще очень много значишь в моей жизни.
Ран вздохнул. Еще раз огляделся. Сглотнул. Вокруг — темнота. Такая, что кажется, будто тебя посадили в каменный колодец и закрыли крышкой. Стоит вытянуть руку и наткнешься на холодные влажные стены. Но никаких стен нет, и это самое ужасное, потому что черная пустота как кокон окружает со всех сторон, и она — бесконечна. Даже пол под ногами — только видимость. В любой момент он исчезнет, сменяясь бездной.
Его самый страшный кошмар. Сигаль это прекрасно известно.
— Мстишь за Нель? Чтобы больнее?
— Глупости, — отмахнулась девушка. — Что мне это даст? Она и без меня отлично справилась.
— И это ты уже знаешь, а? — бросил Ран. — Шустро. Но поверь, меня гораздо сильнее беспокоит, как ты вытащила меня сюда, а не почему.
— У тебя всегда были проблемы с приоритетами, милый, — Сигаль приблизилась, пробежалась кончиками пальцев по его щеке, шее, груди. Не сильно, но ощутимо уперлась указательным пальцем, как будто собиралась проткнуть насквозь прямо в сердце. — С технической точки зрения, ты все еще мой Путник. Всегда им был и до последнего вздоха останешься. Поэтому организовать нам свидание в Астрале — сущая ерунда. Тем более, теперь, когда, как ты понимаешь, все должно вернуться на круги своя.
Внутри похолодело от ужаса. Перспектива оказаться без Проводника совсем и сгинуть уже не страшила. Вот она — худшая из зол. Стоит перед ним, довольно ухмыляется.
— Неправда. Нель говорила…
— Нель врала, — оборвала Сигаль. — Или ошибалась, если тебе так легче, — добавила с холодной улыбкой. Потрепала по щеке. — Истинный выбор возможен только однажды. И только сделанный Ими имеет силу. Вам же просто позволили окунуться в иллюзию собственного. На время… Оно истекло. Ты снова принадлежишь мне.
— Допустим…
— Не допустим, а так есть. Факт, что ты находишься сейчас здесь, со мной — лучшее доказательство. Но можешь, как всегда, сначала поупрямиться, — она чуть склонила голову набок, еще шире улыбнулась. — Я привыкла. Заодно научилась быть терпеливой.
Ран встретился с ней взглядом, пожал плечами.
— Чтобы получить полную власть Проводника одного Их выбора недостаточно. А мы с тобой, насколько я помню…
— Вот тут ты прав. Собственно, — она опять ухмыльнулась, — именно по этой причине мы сейчас здесь. Хочу провести профилактическую беседу. Незаменимых нет, а Путников без Проводника существовать не может. Ты ведь понимаешь, что Нель больше не вернется. И знаешь, что тебе необходим новый свет. Поэтому все что тебе остается — увидеть мой и принять меня, — она снова ласково пробежалась пальцами по его груди. — Есть два способа. Добровольно согласившись или… не совсем добровольно. Первый вариант, конечно же, не для нас с тобой. И ты ведь не станешь злиться, если я сразу перейду ко второму?
— Сигаль, ты напрасно теряешь время.
— Да? А давай убедимся? Здесь, — она выразительно кивнула в сторону, — полно вариантов твоего прошлого и будущего и так легко запутаться, правда? Вот и погуляй, подумай. Освежи сознание. Когда… Нет, — усмехнулась. — Если! Если вернешься обратно в свое тело, уверена, будешь куда сговорчивей на втором свидании. Приятной прогулки, Раниэль.
Сигаль несильно толкнула в грудь. Ран оступился, на миг потерял равновесие, а в следующую секунду упругий пол под ногами провалился.
…Долгие секунды… Минуты, часы, дни… Может быть, года. Время здесь не властно. Его просто не существует. Есть только черная бездна, а падение может длиться одинаково незаметно: и короткий миг, и целую вечность. Даже банальный страх отсутствует, потому что ничего хуже самого падения уже не случится. Потому что внизу нет дна, куда можно упасть, разбиться, взвыть от боли, слыша хруст собственного позвоночника.
Эта черная бессмысленная бесконечность ужасает.
А потом, когда устал даже бояться, когда сознание смирилось, неожиданно появляется спасительная мысль — где-то ведь есть выход. Его возможно, необходимо найти… Хотя бы попробовать. Это вынуждает бороться, изо всех сил хвататься за воздух, чтобы замедлить падение, остановиться.
Иногда получается. И тогда картинка меняется. Но еще неизвестно, что лучше, потому что модернизовавшаяся реальность с одинаковой вероятностью может оказаться и прошлым, и будущим, и надеждой, и худшим кошмаром. Ты цепляешься за нее, стараясь понять, удержаться, осмыслить, а потом снова падаешь в темноту.
И снова, и снова, и снова… Не выкарабкаться.
…Сигаль в голубых джинсах и бирюзовой футболке приседает на покатый серый валун, огромный, почти ему по пояс. Чуть наклоняет вперед голову, так, что светлые волосы бесшумно скользят по плечам, падают ей на лицо. Резкими, уверенными движениями скручивает их в хвост на затылке. Выпрямляется, устало вздыхает:
— Ладно, Раниэль. Еще раз, — мелодичный голос неестественно отчеканивает фразы, дробя предложения на слова. Может быть, поэтому до него никак не доходит смысл того, что она объясняет: — Мигдаль — это Ментал. Мир Высших энергий. Это их обитель и дом илади. Они — самая высшая материя. Мир Идей, мир Разума, мир Мысли…
Он не понимает. Слушает, но не слышит. Пытается вспомнить, как ее зовут. Не получается, хотя уверен, что знает.
И снова темнота…
…Белые стены, белый потолок, белый, блестящий пол. Белоснежный свет отовсюду. Ослепляет, режет глаза.
Нель лежит на чем-то, отдаленно напоминающем кресло. Или стол. Тонкая белая пластина, изогнутая в двух местах, чтобы на нее можно было усадить безвольное человеческое тело, в котором уже не осталось сил на сопротивление. Даже желания жить.
Потухший взгляд, когда-то карие, а теперь — бесцветные глаза, прозрачная кожа. Под ней вместо плоти и бегущей по голубым венам красной крови — пустота. Нель не умирает. Она исчезает. Изнутри.
Он приближается. Осторожно касается губами бледной ледяной щеки, хочет поцеловать и вдруг понимает, что целует пустоту. Вздрагивает, отшатываясь. В ужасе осознает, что девушка никуда не исчезла. Она все еще здесь, перед ним. И это не Нель. Это Сигаль.