При таких условиях работники вынуждены сообща и согласованно осуществлять важные трудовые функции (расчистку участков от зарослей, охоту на крупных животных и т. д.), благодаря чему производительность труда возрастает. Производительный труд имеет тем самым непосредственно общественный характер.
Совместное присвоение главных средств производства (земли как промысловой территории, охотничьих загонов и т. д.) ведет к совместному присвоению результатов производства. Труд, следовательно, непосредственно подчинен цели воспроизводства первобытной общины, в чем состоит общий интерес ее членов.
Производительный труд в общих интересах предполагает обязательность участия в нем каждого трудоспособного. Такая обязательность есть следствие и одновременно форма реализации положения человека как совместного наряду с другими членами общины собственника результатов труда. В основе общей собственности лежит именно участие в совместном производительном труде.
В условиях первобытного общества разделение труда, как выполнение разными работниками неодинаковых трудовых функций, обусловлено половозрастными различиями людей. В рамках этого естественного разделения сохраняется равенство людей как участников совместного труда. Соответственно, такое разделение труда не влечет за собой социально-экономического неравенства в присвоении произведенных продуктов.
Взаимодействуя в труде и совместно присваивая произведенное, члены общины сообща принимали решения по жизненно важным для всех вопросам. Поскольку круг субъектов, принимающих такие решения, совпадает с кругом их исполнителей, то исторически исходной формой управления общественными делами выступало общинное самоуправление. Собрание взрослых членов общины является основной формой организации самоуправления.
Трудовая кооперация предполагала выделение специальной функции управления, выполняемой наиболее опытным, умелым работником. Однако подобная специализация долгое время оставалась моментом общинного самоуправления, так как определялась его целями, была совместимой с участием такого человека в выполнении непосредственно производительных функций, с его подконтрольностью общине, и поначалу не влекла за собой социально-экономических привилегий.
Таким образом, будучи в социально-экономическом отношении равными в труде, члены первобытной общины были равны в потреблении и управлении. Их производительный труд, как совместный и непосредственно подчиненный цели воспроизводства его исполнителей, как обусловливающий социально-экономическое равенство членов общины, являлся свободным.
Свобода труда вела к реализации способностей человека в той мере, в какой это было возможно при существовавших тогда условиях. Как справедливо отмечал В. Г. Комаров, «в главной области своей жизнедеятельности — в добывании средств к существованию — первобытная община должна опираться на весьма развитую способность дифференцировать рабочие силы своих членов, чтобы иметь возможность рационально организовать хотя бы только простую половозрастную кооперацию труда. Следовательно, здесь не было и не могло быть основных объективных предпосылок как для нивелирования трудовых и всех прочих способностей индивидов, так и для подавления их практического мышления, обладавшего достаточно развитыми навыками различения как объектов внешней природы, так и структур своей социальной организации» [160].
Вместе с тем для собирательства и охоты характерна крайне высокая зависимость человека от внешних, не зависимых от него условий существования. Тем самым масштабы подконтрольного человеку взаимодействия с природой, определяющие технологический базис свободы труда, оставались узкими.
Непосредственно общественный характер труда в первобытной общине не имеет адекватной технической основы, поскольку орудия труда являются индивидуально используемыми, не образуют единой системы.
При существующей в первобытном обществе производительности ручного труда устойчиво обеспечивается только простое воспроизводство, то есть производство продуктов в неизменных масштабах. В результате отсутствуют предпосылки для роста численности населения, не прогрессирует величина сэкономленного рабочего времени, образующего субстанцию времени, которым члены общины могут свободно располагать.
Вследствие всех этих причин потенциал производительного труда как основы развития всех членов общества ограничен в первобытной общине не преодолимыми для нее рамками. Поэтому развитие работников остается ограниченным.