— Спятила? — изумленно выгнул бровь, начиная заводиться.
Девушка зарычала с досады и принялась застегивать юбку. Но из-за нервов, она плохо совладала со своими пальцами. Я не выдержал и резко дернул блондинку к себе.
— Дай сюда! Ничего не можешь нормально сделать, — рыкнул и одним движением застегнул молнию, чуть не прищемив нежную кожу.
— Ты не понимаешь! — порывисто выкрикнула Ридли, подхватывая сумку. — Отец убьет меня.
— Да за что?! — не понял я. Подскочил к шкафу, схватил первые попавшиеся джинсы, джемпер и принялся одеваться. А то я знаю эту упрямую блондинку, сейчас ломанётся за своим Стиви… потом ищи её…
— Ты преувеличиваешь, Ридли, — покачал головой и натянул носок, — Времени даже одиннадцати нет. Сколько тебе лет? Двадцать один? Давно уже врз…
— Не имеет значения, — уставши, выдохнула девушка. — Я не взяла телефон…
— Стой! — выкрикнул я, когда Диана собралась уходить. — Я отвезу тебя, — схватил ключи, документы и бросился следом.
— Сначала за Стиви, — произнесла блондинка, пристегиваясь.
— Нет, — спокойно ответил я, выезжая со двора. — Ты не поедешь больная на байке.
— Что? Ты указываешь мне?
— Забочусь, — так же спокойно ответил, смотря по сторонам. Но мне неимоверно хотелось отшлепать эту наглую девчонку. — Байк прикачу завтра утром, а ты, чтобы лечилась.
Ридли шумно выдохнула и откинулась на спинку.
— Да за что, ты свалился на мою голову?! — взмолилась она, вскинув руки в небо. Да, действительно. Можно подумать, мне очень надо было.
— Несколько часов назад ты просила меня не уходить и остаться, теперь проклинаешь. Вы женщины очень странные и непредсказуемые существа, — посетовал я, качая головой.
Ридли густо покраснела, отворачиваясь к окну. Видимо ей очень стыдно, правда, не ясно за что? Что просила, или что проклинала?
— Да, ладно тебе. Я сам хотел остаться, — произнес не глядя, чтобы ещё больше не смущать девушку. Почему-то мне очень не хотелось её обижать, несмотря на все её слова и протесты. — Ты была такая горячая и мягкая… — томно произнес я. Мы одновременно повернулись и встретились глазами. — Как хлебушек, — невозмутимо добавил я. Губы Ридли дрогнули в улыбке. — Сложно было удержаться, сама понимаешь.
— Ты невозможен, — качая головой, произнесла она, пряча улыбку…
Диана
— Подожди! — удивленно кричит Ричи, выскочив следом. — Не так быстро, малыш, — многозначительно произносит и заключает меня в объятия, которые начинают сводить с ума, оживляя незнакомые мне чувства и эмоции.
— Мне надо идти, — тихо ворчу, пряча лицо у него на груди. Прохладный ветер, треплет волосы и норовит забраться под воротник пиджака. Все мои теплые вещи остались в шкафчике.
— Я заеду завтра и проверю, как ты лечишься, — строго проговорил парень и погладил меня по щеке. — Очень надеюсь, что ты будешь послушной девочкой, Ридли. Не хотелось бы тебя наказывать, — прошептал он, скользя губами по моей щеке, заставляя бабочек в животе трепыхаться. — Беги, малыш, — с легкой грустью меня выпускают, наградив быстрым поцелуем в уголок губ.
Стоит переступить порог, родители встречают меня в гостиной, сидя у потухшего камина. Отец с книгой, мать с ноутбуком на коленях. Это так странно: они уже много лет не сидели просто так вместе. Сначала хотела порадоваться, но когда поняла причину их «сплоченности» передумала. Я вообще не ожидала ничего подобного…
— Где ты была? — сдерживая гнев, спросил отец, поднимаясь.
— Мы звонили в университет, ты прогуляла пары? — профессорским тоном поинтересовалась мать, глядя на меня из-под оправы тонких очков.
— Я заболела. У меня есть освобождение от мисс Райви, — виновато произнесла, доставая из сумки справку от медсестра.
— Где ты была? — сухо повторяет отец, забирая справку. Я стою и боюсь пошевелиться. — Кто этот юноша, что обнимал тебя? Где твой чертов байк? — отец почти рычит. А мама откладывает ноутбук.
— Он не обнимал, — оправдываясь, дернула плечом. — Ричи, он просто переживает, он помог мне: у меня была температура и я уснула…
— Ты спала с ним? — вскипела мать.
Испуганно вскинула голову, изумленная такой реакцией. Родители хоть и строгие, но не позволяли себе крика. Раньше…
— Что? Нет! — возмутилась я, тоже срываясь. — Я вообще плохо соображала и уснула. Мы даже не целовались!
— Плохо соображала? — нахмурился отец. — Он дал тебе какой-то наркотик?
— Нет! Говорю же, была высокая температура. Он дал мне лекарство. Вот оно! — залезла в сумку и протянула пакет с лекарством, что сунул мне Ричи.
— Почему ты не поехала на Стиви и не позвонила нам? Зачем он обнимал тебя? Он тебе нравится? — засыпала вопросами мама, которая чаще молчит и проявляет чудеса эрудиции, но сейчас почему-то задает такие глупые вопросы.
— Мне было плохо, Ричи отвез меня, а байк привезет завтра, — обреченно ответила, ощущая слабость во всем теле. — Что плохого если мне понравится мальчик? Я всё-таки девочка. Это нормально, разве нет?
Лицо отца побледнело ещё сильнее. Я даже испугалась.
— Ты что, забыла о своих целях? О том, чему мы тебя учили?
— Нет! Но при чём здесь это? Я не собираюсь бросать учёбу и свои цели, но не вижу ничего плохо, если мне кто-то понравится.
— Что? — вскипела мать, подлетая ко мне. — Любые отношения препятствуют развитию. Ты обязана бросить этого мальчика и больше с ним не встречаться. Не позорь нас, Диана!
— А как же вы? — опешила я. — Вы ведь муж и жена, как же… — я развела руками, окончательно запутавшись.
— Не путай вынужденный брак, ради продолжения рода и любовные утехи, — сухо отрезала мать, вгоняя меня в ужас.
Я отшатнулась назад.
— Вы… — заикаясь, выдавила я. — Я продолжение рода? — не веря, переспросила, прижимая к себе сумку.
— Мы думали, ты понимаешь это, — уже спокойней произнес отец, медленно двигаясь ко мне. — Деловой брак, холодный расчет и успех. Отношения это не то, что тебе нужно.
— Вы… вы чудовища!.. — задыхаясь, выдавила я, пятясь к двери, отчаянно желая сбежать с этого дурдома. — Не подходи ко мне! — взвизгнула я, когда отец резко дернулся ко мне. Он больно схватил меня за запястье и хорошенько встряхнул.
— Ну, всё, Диана. Игры кончились. Ты наказана и не выйдешь из дома на время своей болезни, — заявил он, волоча меня на второй этаж. Я искала поддержки в глазах матери, но увидела лишь отрешенную холодность.
— Не смей выходить из своей комнаты! И чтобы ноги этого сорванца в нашем доме не было! — выкрикнул отец, бросая меня на ковер. Он хлопнул дверью, так что фотографии в рамках подпрыгнули.
Обессилено легла на пол и позорно разрыдалась. Плечи сильно вздрагивали, горячие слезы струились по щекам, увлажняя белый ковер, который мне никогда не нравился.
Мне было невероятно жалко себя, жалко свою жизнь. Я болела, но совсем не телом…
Тихий стук привлек моё внимание. Всхлипывая приподняла голову, прислушиваясь. Тук и моё сердце подпрыгивает в такт звуку. Бросаюсь к окну, чуть не роняя компьютерный стул.
Дергаю створки вверх и высовываюсь наполовину. Внизу, за оградой, стоит Марвол и бросает мелкие камушки. Заметив меня, он машет мне, чтобы спускалась.
Судорожно вытираю слёзы, хватаю сумку, потому что там телефон, нетбук, документы и осторожно вылезаю на козырек. Перекидываю сумку через плечо и спускаюсь, как прошлой ночью. Теперь главное, осторожно выйти через калитку.
Крадусь словно вор, ощущая радостный трепет в душе, словно я бегу не из дома, а из плена.
Стоит мне выбежать за ворота, как я оказываюсь в руках Марвола.
— Пойдем, — сдерживаясь, сухо говорит он и ведет меня в сторону побережья. — Тебя могут заметить, — поясняет он.
Как только доходим до припаркованной машины, Ричи резко меня разварачивает и хватает за плечи.
— Что он сделал тебе? — рычит парень, сосредоточенно что-то выискивая на моём лице. Неужели он решил, что меня били? О, Господи!