Диоген Лаэртский рассказывает, что Кратет отличался рассеянностью, часто пропускал мимо ушей слова собеседников и отвечал невпопад. Один из его знакомых в сердцах бросил:
— Ты, Кратет, большой мастер говорить, но не то, что от тебя хотят услышать.
Когда ученики спросили Кратета, до каких пор будет существовать философия, тот ответил:
— До тех пор, пока ослам будут нужны погонщики.
Войска Александра Македонского разрушили родной город Кратета Фивы. Когда царь спросил философа, хочет ли он, чтобы Фивы отстроили заново, Кратет ответил:
— А зачем? Рано или поздно придет очередной Александр и снова их разрушит.
Красавица Гиппархия, сестра ученика Кратета Метрокла, безумно влюбилась в учителя своего брата. Философ был некрасив и горбат, но девушку это не остановило. Эта удивительная пара не признавала никаких норм приличий (например, предавалась любви в людных местах) и часто шокировала публику вызывающим поведением и хлесткими речами. Однажды Гиппархия спросила Феодора:
— Ты стал бы осуждать человека, который сделал с тобой то, что ты сам мог бы с собой сделать?
— Конечно нет, — ответил Феодор.
— В таком случае, — заявила Гиппархия, — ты не станешь осуждать меня за то, что я собираюсь сделать.
И влепила Феодору пощечину.
Киники были аскетами и не брезговали просить подаяния. Один из них обратился к царю Антигону:
— Дай мне хотя бы драхму.
— Я был бы рад, да не могу, — ответил Антигон. — Дав тебе всего одну драхму, я уроню свое царское достоинство.
— Так дай мне три драхмы.
— Но, взяв их, ты уронишь свое достоинство философа.
Философы Мегарской школы, основанной Евклидом Мегарским (которого не стоит путать со знаменитым математиком), были последователями Сократа и Парменида и уделяли особое внимание логике. На отсутствие чувства юмора мегарцы обыкновенно не жаловались. Один из них невзначай поинтересовался у стоика Зенона, перестал ли тот бить своего отца. Бедолага Зенон оказался в весьма щекотливом положении: скажешь да, получится, что ты бил его раньше, ответишь отрицательно — признаешь, что не перестал.
Питомец Мегарской школы Евбулид Милетский считается автором нескольких забавных парадоксов. Он утверждал, что, произнося слова «Я лгу», человек лжет и говорит правду одновременно. Говорит правду, потому что признается во лжи, а лжет потому, что, признаваясь в этом, на самом деле говорит правду. Еще Евбулиду приписывают известный парадокс рогоносца:
«У тебя есть то, чего ты не терял.
Ты не терял рогов.
Следовательно, у тебя есть рога».
Аристотель был лучшим учеником Платона, во многом превзошедшим своего учителя. Он соглашался с Платоном далеко не во всем, а теорию Идей и вовсе отвергал. Аристотель полагал, что в мире не может быть никаких сущностей, недоступных для человеческих чувств. Выбирая между убеждениями и верностью учителю, философ заключил:
— Платон мне друг, но истина дороже.
Если верить легенде, Платона эти слова привели в бешенство. Он заявил ученикам:
— Наш Аристотель ведет себя как несмышленый младенец, лягающий мать, которая дала ему жизнь.
Аристотель и Платон много спорили, но никогда не строили козней за спиной друг у друга, хотя сами постоянно становились жертвами сплетен и заговоров. Когда Аристотелю указали на такого клеветника, философ безмятежно заметил:
— Он оскорбляет меня за глаза, и его стрелы не попадают в цель.
Один шарлатан, выдававая себя за философа, попытался дискутировать с Аристотелем. Потерпев поражение, он принялся осыпать великого мыслителя оскорблениями. Аристотель сохранял ледяное спокойствие. В конце концов незадачливый философ не выдержал:
— Тебя что, совершенно не задевают мои слова?
— Нет, — признался Аристотель. — А о чем ты сейчас говорил?
Аристотель (384 г. до н. э. — 322 г. до н. э.)
Однажды у Аристотеля спросили, почему люди охотнее влюбляются в красавцев.
Философ покачал головой:
— Такой вопрос мог задать только слепой.
Превыше всех добродетелей Аристотель ценил чувство меры, которую полагал золотой серединой между двумя крайностями. Отвага — золотая середина между трусостью и безрассудством. Щедрость — между скупостью и расточительством. Приводя пример двух крайностей, Аристотель говорил, что легкомысленный человек живет так, будто у него впереди целая вечность, а чересчур осторожный — так, будто готовится умереть в любой момент.