Поэт обращается к ней, но смерть в своем саркастическом, зловещем и холодном мутизме ему не отвечает. Тогда у лирического героя-пилигрима рождается парадоксальное желание быть смертью, чтобы убивать и воскрешать мертвых, чтобы жизнь и смерть объединились в поцелуе.
И вот его призыв был услышан, и его желание реализовалось во встрече с Христом, который, снизойдя до одиночества поэта, возродил его детство, превратил смерть в «фатальный спектр вечного отсутствия» и дал новую жизнь Саудаде, которое теперь «не саудаде юноши, / Смутное расцветшее саудаде далекого дня, / Потерявшего листья в руках тщеславного рока», но «Саудаде по иному миру», «Саудаде по Богу, бесконечное воспоминание, наполнявшее его жизнь, когда он был ребенком и бежал за ним за пределы жизни», и в то же время «бесконечное желание / во всей человеческой ночи найти случай, / Чтобы углубить во свете божественную зарю…» (с. 90, 92).
Эта поэма в самом своем названии показывает влияние поэтической традиции брата Агуштиньу да Кружа, чей стих «О! мое саудаде, божественный свет», много раз цитируемый Антониу де Магальяйншем в его очерках, служит ему эпиграфом. В своей сущности он явно восходит к Дону Франсишку Мануэлу де Мелу, Дону Дуарте и Пашкуайшу, когда поэт, как автор Любовной эпанафоры, провозглашает «саудаде […] единственным ребенком любви и отсутствия» (с. 37) или, как король-философ и поэт-ясновидящий из Марана отзывается о саудаде: «Это я, в воспоминании и желании» (с. 39), чтобы, вместе с Леонарду Куимброй, возвести саудаде из плана человеческого в божественное царство как «бесконечное воспоминание» и «бесконечное желание», «саудаде по потустороннему…» или «саудаде по Богу» (с. 92–93), который, «соединяя Небо с землей», «пробудил его сердце в руках Бога» (с. 76).
Однако саудосистское мышление Антониу де Магальяйнша адекватно выражается и проявляет свою индивидуальность в рамках лузо-галисийской философии саудаде в его публицистике.
Если Жуакин де Карвалью[48], Силвиу Лима[49] или Жуан Феррейра[50] вписывают свои исследования в рамки феноменологии саудаде и анализа саудосистского сознания или саудаде как чувства, Антониу де Магальяйнш стремится пойти дальше или выше, направляя свои умозрительные запросы к онтологическому и метафизическому смыслу саудаде по тем путям, что не совпадают ни с путями Афонсу Бутельу, ни с путями Рамона Пинейро, наиболее близких к нему мыслителей.
В своей рефлексии о саудаде Антониу де Магальяйнш исходит из признания того, что оно является чувством, чтобы, основываясь на современном мышлении, отметить, что так же законно и ценно выбрать чувство как исходный умозрительный момент, как и философствовать, исходя из суровой действительности или абстрактного мышления.
Так, саудаде представляет нам не только твердую основу для философской рефлексии, но и источник метафизических истин, ибо оно находится на самом глубоком уровне сознания по сравнению с такими переживаниями, как отчаяние, тоска, отвращение или чувство абсурда, которые различные течения современного мышления считали основными и выбирали в качестве исходного пункта своего онтологического или онто-антропологического исследования. Таким образом, согласно мыслителю, саудосизм или философия саудаде решительнее, чем различные экзистенциализмы, размещает центр философской рефлексии в том, что не только является «самым близким и первозданным экзистенциальным сентиментальным духовным переживанием», но и оказывается «наиболее близким пересечением духа и материи, когда человек видит себя на живой границе двух миров, включая, во внутреннем видении, временное и вечное, имманентное и трансцендентное»[51].
Убежденный в главной и глубокой идентичности между заключениями вечной традиционной философии и свойствами, в том числе поэтическими, саудаде, которое является самым сокровенным и универсальным и в то же время самым конкретным и живым и самым неопределенным из чувств, неуменьшаемым и первородным, субстанциональным и существенным, наш автор считает, что полное саудаде существование, исходя из глубины духовного существа, является откровением духа.
48
«Elementos constitutiveis da consciencia saudosa» //
49
«Refexoes sobre a consciencia saudosa» //
50
«A saudade, nova dimensao psiquica do homem» //