См. O.H. Green, "The Expression of Emotion", Mind, vol. 79 (1970); и Lyons, Emotion, chap. 5. В книге "Действие, эмоция и воля" (Лондон: Routledge and Kegan Paul, 1963) Энтони Кенни называет это соответствующим объектом эмоций (p. 183).
Здесь необходимо сказать больше о смысле возможности. По большей части мы имеем в виду логическую возможность. Но есть и сложности. Ведь в некоторых ужастиках, особенно связанных с путешествиями во времени, мы можем встретиться с существами, которые не только физически, но и логически невозможны. Чтобы справиться с ними, приходится говорить о якобы логически возможных существах - существах, чья логическая невозможность не выдвигается на первый план в тексте; существах, чья логическая невозможность может быть даже затушевана текстом. Перспектива того, что мы можем мысленно воспринимать невозможности, исследуется, хотя и неубедительно, Романом Ингарденом, "Литературное произведение искусства", перевод. G. Grabowicz (Evantson: Northwestern University Press, 1973), pp. 123-24.
Мысль о том, что литература проясняет и учит нас критериям эмоций, была высказана Алексом Нилом в работе "Эмоции, обучение и литература", прочитанной на заседании Американского эстетического общества в Канзас-Сити, штат Миссури, 30 октября 1987 года. Аргумент Нейла заключается в утверждении, что литература может дать нам знания о мире, в частности, знания о том, как применять язык повседневных эмоций. Литература делает это, демонстрируя критерии применения эмотивных терминов в описаниях персонажей. Точно так же я хочу утверждать, что критерии арт-хоррора можно найти в реакциях персонажей в произведениях этого жанра. В идеале зрители моделируют свои реакции на них. Но я не хочу утверждать, что арт-хоррор учит нас о мире, поскольку сомневаюсь, что описанный арт-хоррор - это повседневная эмоция. Возможно, это эмоция, с которой мы сталкиваемся только при знакомстве с примерами жанра ужасов. Это не значит, что общая теория Нила неверна, но только то, что арт-хоррор не является ее ярким примером.
(Следует отметить, что одно из мест, где в повседневной жизни можно обнаружить нечто похожее на арт-хоррор, - это язык расизма. Расистская риторика часто изображает своих жертв как промежуточных и нечистых. К чернокожим людям относились как к слиянию обезьяны и человека, как и к ирландцам - см. "Обезьяны и ангелы" Л. Перри Кертиса (Washinton D.C.: Smithsonian Press, 1971). С другой стороны, мое представление о том, что произведения в жанре ужасов инструктируют аудиторию о том, как она должна реагировать, может соотноситься с недавними исследованиями в литературоведении - иногда их объединяют под рубрикой "исследования рецепции" - о том, что между читателем и произведением существует своего рода контракт. По моему мнению, суть этого контракта заключается в том, что аудитория моделирует свою реакцию на монстров в терминах оценочных категорий, образцом которых являются персонажи. Конечно, аудитория может отказаться от контракта. Особенно неумелое чудовище может вызвать скорее смех, чем ужас. Реакция персонажа - это еще не вся история. Монстр должен быть в достаточной степени страшен.
и отвратительным. Если это не так, зрители могут просто отказаться от контракта.
Мэри Дуглас, "Чистота и опасность" (Лондон: Routledge and Kegan Paul, 1966).
Здесь вспоминается то особое отвращение, которое Рокентин испытывает к вязкости в романе Сартра "Тошнота".
"Объект" и "сущность" подчеркнуты здесь для того, чтобы блокировать некоторые контрпримеры. Категориальные ошибки и логические парадоксы, хотя они и приводят в ужас философов, обычно не считаются нечистыми. Но и они не относятся к области "объектов и сущностей". Для целей анализа арт-хоррора область объектов, подлежащих оценке с точки зрения нечистоты, - это существа. Более того, это особый вид существ - монстры.
Что касается изобразительного искусства, то Сибилла Рупперт смешивает различные виды в своих ужасающих рисунках углем, таких как "Третий пол". Также см. в этой связи "Фототрансформацию" Лукаса Самараса. В работах Х.Р. Гигера смешиваются не только категориальные противоположности органического и механического, но и внутреннего и внешнего.