Соколова: Потом они оба секси в отличие от отечественного бомонда.
Собчак: Ну почему же, у нас тоже много секси-фигур.
Соколова: Это, например, каких? Кого бы тебе было интересно увидеть голым?
Собчак: Пусть Алексей ответит.
Митрофанов: Девочки, я не ухожу от ответа, просто в голову никто не приходит. Разве что Собчак и Жириновский.
Собчак: А чего это сразу я? Почему не Малиновская?
Митрофанов: Малиновская – это прогнозируемо. Будет просто неинтересно.
Соколова: Известно, что у нас в стране главный секс-символ – В.В. Путин.
Митрофанов: Нет за ним подогревающих фактов. Вот за Юлей стояли целые истории.
Собчак: Хорошо, есть истории про Валентину Матвиенко. Помните эту избирательную кампанию – «город устал».
Соколова: Я думаю, госпожу Матвиенко надо снимать в исторических декорациях. Императрица, фаворит...
Собчак: Какой-нибудь щуплый мужчина...
Соколова: Ну, начались девические грезы! Скажите, Алексей, к выборам не собираетесь какой-нибудь порношедевр подготовить?
Митрофанов: Нет, не собираюсь. Героев нет.
Соколова: Может, просто нет санкции политического руководства?
Митрофанов: Фильм «Юлия» также не был санкционирован.
Соколова: Ну-ну. Зато всем понравился. Как вам в голову пришла эта блестящая политтехнологическая идея?
Митрофанов: Толчком послужили слухи, что она летала на саммит СНГ и Саакашвили встречал ее в аэропорту. Потом они сели в вертолет и улетели. Одновременно пресс-секретарь Саакашвили оказалась беременна.
Соколова: Ух ты!
Митрофанов: Да, все было горячо. Сейчас что-то придумывать неинтересно. Почва должна быть, ощущение сексуальности персонажа. У нас тухловато. В эпоху гражданской войны, когда были обострены чувства, был разгул сексуальности. Сейчас сексуальность закрытая, люди законсервированные.
Собчак: Согласись, что закрытая сексуальность бывает очень даже возбуждающей.
Митрофанов: Снять, что ли, про Барщевского?
Собчак: Будут проблемы. Самые пикантные сцены, например, куннилингуса, придется подвергнуть цензуре из-за усов.
Митрофанов: Побреем!
Собчак: А у вас самого, Алексей, никогда не возникало желания сняться в порнофильме?
Митрофанов: Пока нет.
Соколова: Я однажды присутствовала на съемках порно. Более скучного зрелища нельзя придумать. Не возбуждает абсолютно.
Митрофанов: А что вы хотите? Когда человек жарит на кухне мясо, это совсем другое, чем когда тебе его подают в ресторане.
Собчак: А какая порнография вам больше нравится – европейская, азиатская, американская? На меня наибольшее впечатление производят пошлейшие сантехники...
Соколова: А у меня любимая финская порнография. Это чудо! Там все очень медленно, как бы в съемке рапидом, девочки такие жирненькие, в кружевах, что-то сомнамбулически с сантехника снимают...
Собчак: Я, как сейчас помню, были мы у Ульяны Цейтлиной на новоселье. Большой дом, кровать, подушки, перины. Ульяна говорит: у меня вот телевизор новый, красивый, давай позырим – включает Первый канал. А там как раз к богатой девушке в ее усадьбу приходят два сантехника. Что починить, чего, куда, молоточком... Пошлейшие американские дела – но как возбуждает! Мы чуть не за телефонную книжку с Цейтлиной схватились.
Митрофанов: А еще говорят, женщины любят ушами!
Соколова: Враки.
Митрофанов: Я все же предпочитаю более сложные сюжеты.
Собчак: Как вам, например, такой? Депутат Государственной Думы в гостях у двух колумнисток. Уютное кафе, приглушенный свет. Одна в блузочке белой и очках, вторая в гимназической юбке и на каблуках высоких. Он садится между ними...
Соколова: Они склоняются, все больше заинтересованные разговором, их нежные руки...
Митрофанов: Девочки, стоп! Сюжет отличный. Приходите после 3 декабря.
Великая банановая кожура господня
Известные своим цинизмом журналистки неожиданно легко позволили Дмитрию Диброву навешать им лапши на уши, как только речь зашла про любовь.
Собчак: Прежде чем заявить основную тему нашей дискуссии, я бы хотела узнать ваше, Дмитрий, мнение относительно одного весьма удивившего меня обстоятельства. Недавно, зайдя в «Останкино», я с удивлением обнаружила, что в уголке телецентра у нас будет такая маленькая симпатичная церквушка, а священником там будет отец Иоанн Охлобыстин. Дмитрий, как вы к этому относитесь?
Дибров: По крайней мере, Глебу Пьяных недалеко будет ходить просить у Господа прощения за «Франкенштейн ТВ».
Собчак: А куда же будет ходить, например, Иван Ургант?! Где синагога? Где мечеть и буддистский храм? Где справедливость и мультиконфессиональность?