Вслед за этим философия на протяжении длинного ряда столетий, по мере того как тяготение к неисследованным глубинам сущности вещей вело стареющийся мир к религии, потеряла, подпав в подчинение религии, свою истинную сущность. Положение, которое она отныне заняла к задаче всеобщего универсального познания, и понятия о ней, возникшие на этом пути, не лежат по линии чистого развития ее сущности; в теории о промежуточных звеньях между философией и религией мы будем иметь возможность коснуться этого подробно.
2. Формы философии новейшего времени, как они выражены в понятиях о ней
После эпохи Возрождения, когда над всей культурой господствовали светское искусство, литература и родственная ей свободная философия жизни; когда, наконец, определенно сконструировались науки естественные, а науки об обществе впервые приняли характер проникнутого единой идеей звена в общей естественной системе; когда, таким образом, опытные науки начали осуществлять познание вселенной по своим методам, – тогда, в XVII веке, намечается новое соотношение сил духовной культуры. Мужественная жажда общеобязательного знания и преобразования мира при его помощи проникает все передовые народы, она же объединяет и отдельные науки с философией: они выступают в самом резком антагонизме к религиозности и далеко опережают искусство, литературу и философию жизни; этим объясняется то, что стремление к объективному миропознаванию наряду с характером общеобязательности, которым отмечены были великие системы Древнего мира, проводится при новых условиях еще более сознательно и методично. Так изменились и характер, и понятие метафизики. Через горнило сомнения она развилась из наивного отношения к миру в сознательное отношение мышления к миру; отныне она отмежевывается от отдельных наук сознанием своего особого метода. И теперь, как и раньше, она усматривает предмет своих исследований в бытии – обстоятельство, с которым мы не встречаемся ни в одной из отдельных наук. Но методическое требование строгой общеобязательности и все развивающееся уразумение метафизического метода – таков отличительный момент ее нового развития. Требование строгой всеобщности роднит ее с математическими, естественными науками, между тем как методический характер универсальности и последнего обоснования отделяет ее от них. Нам следует поэтому установить соответствующий этому новому методическому сознанию прием.
а) Новое понятие метафизики. Немедленно после основания механики Декарт приступил к использованию своего нового конструктивного метода в целях определения сущности философии. Первый признак этого метода, в его противоположении отдельным наукам, заключался в самой общей формулировке проблемы и в возврате от первоначальных допущений последней к верховному принципу. В этом пункте он (метод) выразил лишь более совершенно, чем какая бы то ни было система до него, черты, заключающиеся в сущности философии. Но гениальная особенность метода заключалась в оперировании им. Математические, естественные науки содержат допущения, которые лежат по ту сторону отдельных областей математики, механики или астрономии. Изложив последние в ряде очевидных понятий и положений и поняв законное основание их объективной общеобязательности, мы можем построить на них конструктивный прием: и только это придает механическому исследованию уверенность и возможность дальнейшего распространения. Декарт опирался на это обстоятельство против Галилея, и в нем он усматривал момент превосходства философа над физиком. Тем же конструктивным приемом пользовались затем Гоббс и Спиноза. Именно из применения этого метода к действительности (данные свойства последней он, Спиноза, при этом, понятно, всюду предполагает) вытекает новая пантеистическая система тождества духа и природы у Спинозы: она – не что иное, как интерпретация данной в опыте действительности на основании простых очевидных истин; этой метафизикой тождества обосновывается и учение о причинной связи душевных состояний, ведущей через рабство страстей к свободе. В проведении этого нового философского метода Лейбниц пошел дальше, чем кто бы то ни было до него. До самой своей смерти он был занят своим гигантским трудом – выработкой новой общей логики как основания конструктивного метода. Отграничение философии по признаку метода удержалось в метафизических системах с XVII века до сих пор.
Конструктивный метод этих мыслителей уступил затем место критике познания Локка, Юма и Канта, хотя многие из основных положений, выставленных Лейбницем в теории познания, были вполне поняты и оценены только в новейшее время. Заключение от очевидности простых понятий и положений к их объективной обязательности оказалось несостоятельным. Категории субстанции, причинности и цели были сведены к условиям воспринимающего сознания. Если уверенность математики гарантировала правильность этого конструктивного философского метода, то Кант в созерцании показал различительные основания математической очевидности. И в науках гуманитарных конструктивного метода, как он применялся в праве и в естественной теологии, оказалось недостаточно, чтобы охватить все многообразие исторического мира в мышлении и в политических актах. Оставалось если не совсем отказаться от всякого особого для метафизики метода, то заново его преобразовать. И вот Кант, который разрушил конструктивный метод в философии, открыл и средство такого преобразования. Своеобразие критического труда всей своей жизни он усматривал в методе, который он назвал трансцендентальным. В основание здания, которое он полагал соорудить этими средствами, должны были лечь найденные, таким путем, истины, и в этом смысле он сохранил название метафизики. Он проник также и в новый ее принцип содержания, на котором построили метафизику Шеллинг, Шлейермахер, Гегель, Шопенгауэр, Фехнер и Лотце.