Стэн приводит Кайла, чтобы тот лично увидел все эти события и говорит: «Смотри Кайл, Картман теперь абсолютно жалок, даже более жалок, чем он был прежде, потому что он был абсолютно счастлив и потерял все». Стэн, этим наблюдением, восстанавливает веру Кайла в Бога. Согласно Стэну и Кайлу, страдание Картмана, так или иначе, ослабило напряженность между существованием Бога и ужасающим злом совершенного счастья Картмана. Их ответ: Бог, будучи всеблагим, принес великую пользу, заставив страдать Картмана. Но единственный способ принести эту большую пользу состоял в том, чтобы дать Картману абсолютное счастье (дозволить свершиться злу) на короткий период, а затем отнять у него все. Так как польза от страдания Картмана перевешивает зло от его краткого счастья — Бог принес великое добро, сделав оправданным это малое зло.
Этот ответ отражает общий путь, которым теологи — те, кто верит в Бога — отвечают на проблему зла. Они бросают вызов определенной предпосылке в аргументе — предположению, что Бог предотвратил бы зло, если бы он хотел и мог — предполагая, что у него могли бы быть иные первоочередные желания. Другими словами, они предполагают, что Бог не мог бы гарантировать отсутствие всего зла, потому что существует нечто, чего он желает больше чем отсутствие зла, требующее существования зла. Но что это могло бы быть? Наличие добра! Хотя верно, что Богу не нравится зло, также верно, что Бог любит (и вершит) добро. Если некоторое определенное добро может быть принесено, путем дозволения определенного зла — пока получаемая польза перевешивает дозволенное зло (пока польза выше, чем потери от зла) — зло оправдано. Фактически, поскольку мир — наилучшее место, если зло позволено, а затем перевешено добром, можно ожидать, что Бог допустит зло, потому что он хочет, чтобы мир был настолько хорош — насколько возможно. Короче говоря, аргумент, говорящий, что Бог обязательно предотвратил бы все зло, что существование зла не стоит в логическом противоречии с существованием Бога — ложен. Бог, фактически, должен дозволять вершиться злу, которое приносит большую пользу в итоге, таким образом, простое существование зла — не самое убедительное доказательство против существования Бога. Одновременное существование Бога и зла логически — возможно.
Но некоторые вопросы, все же, остаются: какую пользу можно получить, позволив свершиться злу? Разве всякое зло должно привести к большей пользе? Ответить на эти вопросы, можно различными способами. Стэн и Кайл рассматривают особое событие — страдания Картмана, как добро, которое могло быть достигнуто только за счет краткого счастья Картмана. Философы назвали бы счастье Картмана злом «первого порядка», а его страдания — добром «второго порядка». Другими примерами добра «второго порядка» можно считать деяния сострадания, вроде исцеления тех, кто болен или борьбы Кошмарного Марвина, за право остаться на планете Марклар, или подвиги, типа принесения себя в жертву в сражении, ради спасения других или Моисея от злой иудейско-антисемитской секты, как в эпизоде «Иубилей». Эти деяния стали возможными, потому что являются ответами на зло, и польза от них перевешивает зло, на которое они являются ответами. Все они — добро «второго порядка», ставшее возможным благодаря злу «первого порядка».
Чтобы решить проблему зла, некоторые теологи предлагают для любого злого события, которое происходит с Божественного дозволения, подыскать некоторую пользу (второго порядка) здесь на земле. Они предполагают, что для Бога и зла логически возможно сосуществовать, потому что «в каждой бочке дегтя, есть ложка добра второго порядка». Но это предположение несколько проблематично: каждое зло первого порядка должно было бы, в конце концов, привести к добру второго порядка. Единственный способ оправдать зло первого порядка — признать, что оно перетекает в добро второго порядка; если же зло первого порядка когда-либо «оставалось без ответа» — если бы никакая большая польза не была достигнута в результате — Бог не должен был позволить его, и тогда — это была бы прямая улика против существования Бога. Теперь абсолютно ясно — оставшееся без положительного ответа зло — насилие и убийство ребенка, например — показывает, что у теологов все еще есть проблемы.
Другой способ попытаться решить проблему — известен, как защита доброй воли. Те, кто использует эту защиту, избегают проблемы «оставшегося без ответа зла», предполагая, что Бог, если он хочет позволить происходить добру, должен рисковать, не отвечая на каждое зло. Добро может быть достигнуто нашей доброй волей. Как выразился Августин (354–430), только свободные деяния — хорошие деяния; если у нас нет доброй воли, чтобы выбирать между добром и злом, ничто из того, что мы делаем — не истинно хорошо. Если у нас нет возможности выбрать зло (которую мы можем иметь, только обладая доброй волей), нам нельзя дать моральный кредит на выбор добра, а если нам нельзя дать моральный кредит на действие, оно не может быть истинно хорошим. Таким образом, действовать без доброй воли — бесполезно. Но если у нас должна быть добрая воля — если у нас должна быть возможность выбрать зло — мы должны выбирать беспрепятственно. Бог, например, не может мешать Картману в попытках устранить Иудеев, если у Картмана должна быть свобода сделать так; аналогично, если мы должны быть свободными в выборе, он не может остановить нас, если мы собираемся выбрать зло. Таким образом, «риск выбрать зло» — необходим, чтобы приносить в мир добро. Так как Бог любит добро — и, по-видимому, хочет, чтобы его было больше, он не может избежать зла — риска зла (даже притом, что зло он ненавидит). Таким образом, существование зла — совместимо с существованием Бога, а проблема зла решена.