Герменевтический метод Миша, в отличие от формально-логического анализа языка, основывается на исследовании логики жизни путем анализа ее значащих проявлений. Исследование начинается с анализа понятия «выражение» и переходит к анализу коррелирующих с ним понятий «смысл» и «значение». Причем данные термины не имеют ничего общего с широко известным отождествлением их Фреге с интенсивностью и экстенсивностью понятий. Они выступают в концепции Миша как синонимы. Как и «выражение», феномены «смысл» и «значение» относятся к универсальным «исходным феноменам жизни» (там же, С. 89). Они выражают фундаментальное отношение, а именно отношение индивидуума к миру, который Миш предпочитает называть «окружающей средой», подчеркивая тем самым его специфичность для определенного рода живых существ. Мир или окружающая среда — это характерный для данного рода живых существ горизонт (там же, С. 260).
Понятия «смысл» и «значение» предстают в концепции Миша как имманентные жизни категории. Так, смысл как универсальная категория подразумевает «направленность благодаря чему-то» и «направленность на нечто» (там же, С. 97). Поэтому уже в мире животных выражение можно интерпретировать как выражение некоего значения или смысла. Значение здесь интегрировано в процесс жизнедеятельности животного и образует его часть. Миш называет такое значение «жизненным значением». Противоположность «жизненному значению» представляет значение слова или термина, понимаемое как некая идеальная сущность, как концепт. Последнее свойственно аналитической философии языка. В отличие от нее Миш интерпретирует языковое значение как духовный акт объективации переживания. Этот акт нацелен прежде всего на понимание событий мира, а не слов языка. Так как значение есть для Миша выражение активности, то он предпочитает обычному существительному «значение» «динамично-глагольное» «означивание» (там же, С. 87). «Означивать» есть особый вид деятельности: «Я означиваю тебя, я означиваю нечто для тебя в смысле: я открываю тебе то, что я имею в виду, или то, что имеет место» (там же, С. 87–88). Источник значения следует, таким образом, искать не в языке, как это делает формально-логический анализ, напротив, он находится во внеязыковом переживании, которое речь пытается ухватить и артикулировать.
Противопоставление Мишем формально-логического анализа языка анализу языка на основе философии жизни позволяет вскрыть значение понятия «жизнь» для логики. В сфере «жизни» намечается следующая линия становления логического: от «естественной логики» поведения у животных через связанную с языком логику-логос к логике предикативного мышления. Рассмотренное как совокупность форм выражения понятие жизни позволяет перейти от простейших форм «осознания» („Bewusstheit“) в процессе «осознавания» („Bewusstwerden“) к «сознанию» и самосознанию («Bewusstsein», «Selbstbewusstsein»). Таким образом, жизнь предстает у Миша не как иррациональная «чистая жизненность» наподобие бергсоновской, а как «жизненность, которой присущи динамичный разум и смысл, превращающийся в сфере человеческой жизни в осмысление (Besinnung)» (там же, С. 52). Как и в теориях других представителей философии жизни, в концепции Миша жизни также свойственна спонтанность. Однако понятие «жизнь» не ассоциируется больше лишь с хаосом, энергией и чистым становлением, а может быть включено в сферу логического. Жизнь становится доступной для понимания при помощи категорий «смысл», «значение», «цель» и «выражение», которые выступают как логические категории в контексте отношения человеческого индивидуума со средой и с другими индивидуумами.
Жизнь вида homo sapiens предстает из намеченной Мишем перспективы логического анализа как сфера «осознавания» жизнью самой себя. Непосредственное осознавание переживаний в процессе жизнедеятельности или непосредственное осознавание смысла собственных действий Миш противопоставляет как элементарным протознаниям о значимости встреченного, имманентно присущим животным, так и целенаправленному «осознаванию» („Bewusstmachen“). Этот спонтанный процесс он обозначает как «самоосознание» жизни. Предпосылкой его он считает радикальное изменение характера человеческого мышления по сравнению с мышлением животных.