Нетрудно видеть в этом замечании Гегеля постановку вопроса о диалектике, как искусстве, практике, действии. Вопрос этот имеет первостепенное значение. Ведь, недаром Энгельс говорил о марксизме, что он не догма, а руководство к действию. Это выражение нельзя понимать дубово, т. е. так, будто бы Энгельс отрицает марксизм, как теорию. Это выражение означает, что марксизм не есть мёртвая, кабинетная, схоластическая, далеко от жизни стоящая, застывшая и окостеневшая система, а живое учение, живая теория-процесс, развивающаяся и функционирующая, как орудие борьбы, практики, той великой практики, которая преобразует мир. Никто не может оспорить великого богатства марксистской теории: её содержание огромно. Но именно потому, что она, эта теория, есть великая теория, она в состоянии оплодотворять и великую практику. Здесь мы ставим вопрос о материалистической диалектике и как о теории, и как об искусстве.
В общей постановке о диалектике мы уже говорили в специальной главе. Здесь о ней речь будет идти в данной особой связи, так как тут имеется несомненно некоторая проблема.
Как часто ни цитировалось известное определение Ленина, мы приводим его здесь ещё раз. Речь идёт об «элементах диалектики», перечисляемых Лениным. Они суть:
1) «объективность рассмотрения (не примеры, не отступления, а вещь сама в себе);
2) вся совокупность многоразличных отношений этой вещи к другим;
3) развитие этой вещи (rsp. явления), её собственное движение, её собственная жизнь;
4) внутренне-противоречивые тенденции (и стороны) в этой вещи;
5) вещь (явление etc.), как сумма и единство противоположностей;
6) борьба, respective развёртывание этих противоположностей, противоречивых стремлений etc.;
7) соединение анализа и синтеза,— разборка отдельных частей и совокупность, суммирование этих частей вместе;
8) отношения каждой вещи (явления, etc.) не только многоразличны, но всеобщи, универсальны. Каждая вещь (явление, процесс etc.) связана с каждой;
9) не только единство противоположностей, но переходы каждого определения, качества, черты, стороны, свойства в каждое другое (в свою противоположность?);
10) бесконечный процесс раскрытия новых сторон, отношений etc.;
11) бесконечный процесс углубления познания человеком вещи, явлений, процессов и т. д. от явлений к сущности и от менее глубокой к более глубокой сущности;
12) от существования к казуальности и от одной формы связи и взаимозависимости к другой, более глубокой, более общей;
13) повторение в высшей стадии известных черт, свойств etc.; и знаний и
14) возврат якобы к старому (отрицание отрицания);
15) борьба содержания с формой и обратно. Сбрасывание формы, переделка содержания;
16) переход количества в качество и vice versa»[392].
Владимир Ильич самую диалектику понял диалектически. После того, как он из данного целого выделил аналитически различные его стороны и условно разъединил это целое, взявши эти стороны, как изолированные величины, он затем синтезировал эту аналитическую работу и схватил эти определения в одном единстве:
«Вкратце диалектику можно определить, как учение о единстве противоположностей. Этим будет схвачено ядро диалектики» (Философские Тетради[393]).
Диалектическая гибкость мышления, или, лучше сказать, гибкость диалектического мышления, позволит адекватно отображать объективную действительность. Но марксистский объективизм, как это было прекрасно выяснено Лениным в полемике против Струве, шире и глубже буржуазного объективизма (поскольку последний существовал вообще, в качестве идеологической однодневки). Так как он диалектичен, понимает все историческое в движении, в становлении; схватывает «исчезающие моменты», переходы в свою противоположность, противоречивые тенденции и т. д., то он видит не только прошлое, но, вскрывая закономерности движения, заглядывает и в будущее; история показывает ему, выражаясь едкими словами Маркса, не только своё a posteriori, как она проделывала это с так называемой «исторической школой», с её апологетикой рутины, традиции, старины. Таким образом, марксистский объективизм ухватывает и «жало движения», поэтому он «действительнее», «объективнее» обычного рассудочного объективизма.