Всё это далеко от немарксистских постановок вопроса. Между утопическим социализмом и научным коммунизмом Маркса в этом отношении — целая пропасть. Но вот, например, позитивистский социализм автора «субъективной социологии» П. Л. Лаврова («Из истории социальных учений»). Посмотрите, какие научные «законы социологии» он выводит:
№ 1. «…Здоровое общество есть то общество, в котором господствует кооперация, а не эксплуатация».
Очень почтенная истина! Но разве это закон развития? разве тут есть хоть гран науки? Разве тут хоть намёк на историчность? Пустая абстрактная фраза, которую попросту сказать надо так: эксплуатация — вещь плохая. И точка. А если здесь что-либо большее, то оно — просто нечто детское. В самом деле: все формы общества, за исключением первобытного коммунизма, объявляются больными, ненормальными, нездоровыми. Ну, а что же, движение от первобытного коммунизма было прогрессивным или не было? По-видимому, не было. Значит, нужно было бы оставаться на положении дикарского стада? И это «закон»!
№ 2. «При современном развитии личностей, здоровое общество есть общество, прогрессирующее в постройке своих форм, а не успокоившееся на определённой системе привычек» (это у Лаврова «третий реальный закон социологии»).
Ну, что сказать по этому поводу? Во-первых, о каких современных «личностях» идёт речь? Абстракция личностей здесь пуста и бессодержательна. А что касается всего закона, то он гласит, если вдуматься: здоровое, т. е. хорошее общество есть общество прогрессирующее, т. е. в котором всё идёт вперёд, т. е. хорошо. Удивительно богатый закон! Или: лучше идти вперёд, чем топтаться на месте. Тоже «закон»!
№ 3. «Лишь приближаясь к приёмам научной критики, можно открыть настоящее руководство для перестройки общественных форм путём реформ или (!) путём революции в виду здорового общественного развития» (это — «новый закон социализма»).
Чтобы действовать хорошо, нужно опираться на научную критику. Очень почтенно. Не на такую ли, исходом которой являются два первые «закона»?
№ 4. «Руководством для перестройки общественных форм и для общественной деятельности личности могут быть лишь реальные элементарные потребности человека в их гармоническом развитии, подчинении и соглашении»[431].
Это — верх премудрости! Нужно удовлетворять реальные потребности — поистине гениальное открытие. Но почему же только элементарные? И что это за протагоровский человек, который служит их научной мензуркой? И в чём состоит их «подчинение» и т. д., если они и без того элементарны? И что вообще это за «закон научной социологии», когда он выражает лишь пустое и формальное общее правило, что хорошо кушать, спать, и т. д., читать газеты (или это уже неэлементарно)?