А, ведь, Лавров — глава целой школы, направления, крупный учёный, большой эрудит! Мы остановились на нём, чтобы ярче оттенить всю разницу в подходах к проблеме у Маркса и других.
Но довольно уже возиться с этими другими, тем более, что все это tempi passati[432]. Современность даёт нам в вопросе об общественных идеалах забавную картину: если на заре капиталистического развития у буржуазии был строй, а пролетариат ещё только строил утопии, то теперь у пролетариата уже есть строй, а буржуазия, теряя свой гниющий строй, занимается производством утопий «планового капитализма», «без веры в себя», «окаянный старик», как честил её когда-то Маркс. Но увы — тут уже нет ни полёта мысли, ни оригинальности, ни перспектив. Фашизм усиленно выдаёт свою государственно-капиталистическую казарму за «социализм» во главе с капиталистами и ищет свой общественный идеал позади, а не впереди, в прошлом, а не в будущем, точно в прошлом эти «идеалы» уже не были вдребезги расколочены жизнью. Организуя все бестиальные силы и бестиальные идеи прошлого, он думает победить мир, раскрывающий энергии сотен миллионов! Так развивается историческая эпоха реального роста социализма и гибели ниспадающего в утопию обречённого капитализма.
Социализм же идёт вперёд: растут его производительные силы, растёт его плановая организованность, растёт материальная культура, заполняется пропасть между городом и деревней, заполняется и другая пропасть — между умственным и физическим трудом; миллионы повышают уровень своей жизни с величайшей быстротой; повышают свою техническую культуру, расширяют свои духовные горизонты, развивают заложенные в людях способности, приобщаются к науке и искусству и творят их, воспитывают волю, характер, творческую страсть; здоровеют и крепнут телом, создают новую семью, работают и мыслят; растёт в то же время и организованность целого, т. е. социалистического общества; и с каждым днём создаются все новые условия для всё более богатого дальнейшего развития. Свобода развития — самая драгоценная свобода — стала впервые в истории фактом для многих миллионов людей.
Глава ⅩⅬ. О Ленине, как философе
Ленин был гением классовой борьбы. Но классовая борьба, по определению Энгельса, есть борьба экономическая, политическая и теоретическая. Классовая борьба, как революционная практика, как научная революционная практика, предполагает и теоретическое познание. Ленин был вполне конгениален Марксу, и объединял теорию и практику, был величайшим мастером диалектики, как науки, и диалектики, как искусства: мысль и действие у него были одинаково совершенны. Оттого Ленин определил собою эпоху, точно также как эта эпоха определила его, воплотилась в нём, нашла себе в нём своего замечательного выразителя.
Что нового внёс Ленин в дело развития философской мысли вообще, марксистской философской мысли — в частности и в особенности? Ленин выступил на своём философском поприще впервые со своей книгой «Материализм и эмпириокритицизм». Известна обстановка того времени: период реакции после поражения декабрьского восстания. Массовый отход интеллигенции от революционного движения. Идейный разброд. «Духовная реакция». Религиозные искания, эротика. Увеличение части марксистов «современной философией», позитивистским агностицизмом, «реализмом», т. е. идеализмом Маха, Авенариусом, прагматизмом, даже «богостроительством». В этих условиях книга Ленина была набатным звоном, собиравшим армию вокруг знамени, знамени диалектического материализма. Логическим центром проблемы была проблема реальности внешнего мира. И новым, что внёс сюда Ленин, было то, что он эту проблему решал на основе данных современного естествознания, главным образом, физики, переживающей кризис и в то же время беременной величайшими открытиями. Со времён Канта, который много и упорно работал в области естествознания, и после ликвидации т. н. «натурфилософии», теоретическое естествознание разомкнулось с философией. Но эмпириокритическая струя, и в первую очередь, Эрнст Мах, вновь подняли среди философов интерес к естествознанию. Рос так называемый «физический идеализм» под видом преодоления «метафизики», в сферу которой отсылается и материализм. Ленин напал не столько на кантианцев, сколько именно на эмпириокритиков, и впервые в марксистской литературе серьёзно занялся философскими проблемами теоретического естествознания: впервые, ибо после «Анти-Дюринга» не было крупных марксистских работ на относящиеся сюда темы. «Диалектика Природы», замечательная работа Энгельса, не была опубликована филистерами германской социал-демократии и лежала в архивах. Крупнейший материалист — Плеханов, победоносно боровшийся с влиянием Канта в социал-демократических кругах, совершенно не занимался вопросами естествознания. А занимавшиеся ими перешли на позиции эмпириокритицизма. Таким образом, Ленин был единственным марксистом, выступившим против эмпириокритицизма (в его лице против всех видов идеализма и агностицизма) на основе обобщений теоретического естествознания. Мы видели уже в специальной главе, кто в этом споре оказался прав. Всё последующее развитие физики и химии блестяще показало правоту Ленина, правоту диалектического материализма, по основным вопросам спора. Экспериментальная практика и развитие физической теории доказали реальное существование атома, электронов и т. д. Величайшей заслугой, настоящим научно-философским подвигом Ленина является этот победоносный бой за утверждение материального мира, этот разгром основных позиций физического идеализма. Книга, которая при всём своём появлении на свет ходила, главным образом, по рукам подпольных работников тогдашней социал-демократии, много лет спустя приобрела мировую известность, и корифеи физической теории, вроде Макса Планка, и такие выдающиеся физики-эмпирики, как Филипп Франк, должны были определять свои позиции по отношению к Ленину: мы не говорим уже о русских физиках, которые все прошли через очищающий огонь ленинской критики. Книги Ленина стала теперь центром тяготения всех физиков-материалистов. Это есть факт, и факт огромного значения. Её мировое влияние неоспоримо. Здесь Ленин выступает как мыслитель, перевернувший новую страницу в истории философской мысли, а сам марксизм получает своё внутреннее обогащение, развивает свою познавательную мощь.