1. Первая ступень — познание семи цветов и их переходов. Это есть наука в первой плоскости (Wissenschaft in der vordersten Ebene).
2. Затем следует наука второго плана, «вторая действительность» — волны различной длины. Здесь налицо процесс «desqualificatio»; явления первой плоскости бледнеют, вместо цветов-красок выступают движения мыслительного субстрата.
3. Далее следует «ещё более строгая наука», происходит дальнейший процесс облысения жизни, появляется «третья действительность»: Максвелл и Фарадей учат, что за волнами света стоят электрические силы.
4. Останавливается ли дело на этом? Нет. За ними следуют энергетические процессы с чисто количественными определениями.
5. Кончается ли на этом процесс облысения и desqualificatio?
Нет!
Мир, лишённый света и блеска, чисто цифровой мир математической физики, превращается в мир атомов, пространства, времени, движения, «процесса вообще» (Vorgang überhaupt).
Атом рассматривается, как только доступная счету планетная система, регулируемая квантами, т. е. чистыми отношениями.
6. «Свет» «объяснён». Но что от него осталось? Полезная (gültige) формула.
Это «западно-европейская» калькулирующая наука убивает жизнь. Ей противостоит символическое знание Востока. Так утверждает проф. Лессинг.
Остановимся пока на этом. Здесь, как мы видим, нет ничего принципиально для нас нового, за исключением, быть может, ясности и систематичности изложения. Но по существу мы уже ответили на возражения автора. Ибо, в самом деле:
Во-первых, его критика имеет смысл лишь, как критика как раз «физического идеализма», у которого субстанцией мира оказывается математическая формула, то есть символ. Но, ведь, вольно же автору так интерпретировать «научную картину мира»! На самом деле «формула» отражает объективную реальность.
Она не есть субстанция, она есть формула субстанции, её отражение, её картина. А это отнюдь не одно и то же.
Во-вторых, Вопреки Лессингу, здесь вовсе нет разных «действительностей»: первой, второй, третьей,.. шестой (и, прибавим от себя, n‑ной «плоскости»), ибо это одна и та же действительность: первая «плоскость», это действительность, взятая в её соотношении с субъектом; вторая и все последующие, это — та же действительность, взятая в соотношениях различных её моментов — более общих и менее общих. И электроны принципиально дробимы. Но эти ещё не открытые компоненты электронов отнюдь не уничтожают электронов, как электроны не уничтожают атомов, как атомы не уничтожают молекул, как молекулы не уничтожают земли, как планеты и солнце не уничтожают солнечной системы, как последняя не уничтожает более крупных звёздных систем и т. д. Одно существует в другом, переходит в другое: здесь многообразие связей единой действительности, а не многообразие действительностей.
В-третьих. Вопреки Лессингу, здесь нет и речи — при диалектическом понимании процесса познания — об уничтожении качественных моментов, ибо налицо и качественные особенности элементов и качественные характеристики многообразных связей и отношений. Это тем более, что если идти вверх, от электронов, атомов и т. д., то мы имеем и живую материю, органический мир, с выходом за пределы физики и химии. А объект в соотношении с субъектом даёт и блеск, и цвета и прочее, что входит в общую картину Космоса, включающего и субъекта, как мы это подробно выяснили в главе о познаваемости «вещей в себе», критику кантианскую концепцию этих «вещей в себе». Таким образом, идеалистическая критика Лессинга правомерна только против идеализма вообще, «физического идеализма» всех оттенков — в частности и в особенности. Но она ни на йоту не задевает позиций диалектического материализма, о коих почтенный философ, впрочем, не имеет ни малейшего представления.
Вместе с этим падают и все дальнейшие рассуждения автора, которые у него концентрируются в следующих двух принципиальных положениях:
1. Мы переживаем только образ (brahma-vidya Индии)…
Мы теряем жизнь в тот момент, когда мы, отчуждая и уходя, «объективно познаем»…
2. Вживание (непосредственное вживание) в растущий, производящий, грезящий образ необходимо резко отличать от суждений и оценок сознания. С этим последним мы уходим за природу (hinter die Natur), и в этом смысле физика и психология есть уход за природу (ein Hinter die Natur — Kommen). «По отношению — непосредственному чувственному миру физика является, следовательно, метафизикой».