Так смотрят Философы на свои собственные сочинения. Неудивительно поэтому, что столько замечательных химиков сбились с правильного пути, втянувшись в споры о науке, усвоить самые элементарные понятия которой они были не способны. И не окажем ли мы услугу неофитам, подвигнув их на размышление о великой истине, которой касается автор сочинения О подражании Христу (кн. III, гл. II; 2), когда говорит о книгах, скреплённых печатью:
«Они могут передать слова, но они не передают духа. Они говорят красиво, но если Ты, Господи, безмолвствуешь, они не воспламеняют сердца. Они дают нам букву. Ты же нам открываешь смысл. Они говорят о тайнах, Ты же открываешь понимание всего того, что сокрыто… Они указывают нам путь. Ты же даёшь силы на то, чтобы этот путь пройти».
Для наших химиков это — камень преткновения. Если бы наши учёные уяснили себе язык древних алхимиков, им бы открылись практические законы учения Гермеса, и философский камень давно бы перестал считаться выдумкой.
Ранее мы утверждали, что архимики основывали свои работы на герметических представлениях — в своей, разумеется, интерпретации — и именно благодаря этим представлениям стали возможны опыты, приведшие к плодотворным чисто химическим результатам. Так были получены кислоты, которыми мы сегодня пользуемся, а действием этих кислот на металлические основания — ряд известных нам солей. При взаимодействии этих солей либо с другими металлами, щелочами или углеродом, либо с сахарами и жирными соединениями химики вновь выделяли основные элементы, которые прежде вводили в реакции. Все эти операции и способы их проведения ничем не отличаются от тех, что обычно используют в лабораториях. Однако некоторые исследователи пошли много дальше: они так расширили возможности химии, что их результаты многим кажутся сомнительными, а то и просто мнимыми. Действительно, их методы описаны неполно и покрыты чуть ли не такой же завесой тайны, как и Великое Делание. Намереваясь помочь всем изучающим подобные вопросы, мы остановимся на них подробнее и покажем, что методики этих суфлёров воспроизводятся значительно лучше, чем можно было ожидать. Да простят нам эти откровения наши братья Философы, на снисходительность которых мы рассчитываем. Наша обязанность соблюдать тайну касается исключительно алхимии, мы же не будем выходить за пределы собственно спагирии, поэтому ничто не мешает нам выполнить своё обещание и на вполне реальных и поддающихся проверке фактах доказать, что современная химия всем обязана спагирикам и архимикам, и ничем, абсолютно ничем — герметической Философии.
Простейший архимический приём заключается в использовании энергичных взаимодействий — кислот со щелочами, — чтобы при вскипании происходило соединение чистых частиц с необратимым образованием новых веществ. Таким способом, отталкиваясь от металла, близкого к золоту — предпочтительно от серебра, — можно получить небольшое количество драгоценного металла. Приведём для примера простейшую операцию, за успех которой при строгом следовании нашим указаниям мы ручаемся.
Высокую тубулярную реторту на треть объёма заполните чистой азотной кислотой. Поместите реторту, соединив её с трубкой для вывода газа, в песчаную баню. Работать следует в лабораторном вытяжном шкафу. Осторожно нагрейте содержимое реторты, не доводя кислоту до кипения. Выключите огонь, откройте пробку и введите в реторту небольшое количество самородного или очищенного серебра, не содержащего следов золота. Когда перестанет выделяться перекись азота и поверхность жидкости успокоится, поместите в реторту вторую порцию чистого серебра. Повторите эту операцию медленно вплоть до того момента, когда закипание жидкости и выделение красных паров будет происходить не так бурно — это показатель скорого насыщения. Больше ничего не добавляйте, подождите полчаса, потом осторожно перелейте светлый ещё горячий раствор в химический стакан. На дне реторты вы увидите небольшой осадок в виде мелкого чёрного песка. Промойте его тёплой дистиллированной водой и поместите в фарфоровую чашку для выпаривания. Опытным путём вы убедитесь, что осадок не растворим ни в соляной, ни в азотной кислоте. Царская водка растворяет его с образованием красивого жёлтого раствора, очень схожего с раствором трёххлористого золота. Разбавьте его дистиллированной водой. Добавив цинк, вы получите в осадке аморфный очень тонкий матовый красно-коричневый порошок, точно такой же, какой при подобных обстоятельствах даёт самородное золото. Этот рассыпчатый порошок хорошенько промойте, а затем высушите. После прессования на стекле или мраморе он превратится в блестящую плотную пластинку, ярко-жёлтую в отражённом свете, зелёную на просвет, по виду и простейшим свойствам соответствующую чистейшему золоту.
Вы можете повторить операцию сколько угодно раз, увеличивая первоначально небольшое количество осадка. В этом случае используйте светлый раствор нитрата серебра, разбавленный первичными промывными водами. Восстановите металл с помощью цинка или меди. По окончании восстановления промойте осадок большим количеством воды. Высушите порошкообразное серебро и используйте его для вторичного растворения. Таким образом, у вас будет достаточно продукта, чтобы с помощью анализа убедиться, что вы действительно получили золото, даже если предположить, что следы золота содержались в исходном серебре.
Но на самом ли деле столь легко доступное, хотя и в небольших количествах, простое вещество — золото? Чистосердечно ответим «нет» или, по крайней мере, «ещё нет». Внешне и даже по многим свойствам, в том числе химическим, оно и впрямь аналогично золоту, однако плотность — одно из основных физических свойств — у него другая. Такое золото легче самородного, хотя и тяжелее серебра. Мы можем рассматривать его не как серебро в более или менее стабильном аллотропическом состоянии, а как молодое рождающееся золото (or naissant). Впрочем, новообразованный металл способен при усадке приобретать и сохранять плотность выше, чем у зрелого металла. Архимики владели способом, который придавал рождающемуся золоту свойства золота зрелого; они называли этот процесс созреванием (maturation) или упрочением (affermissement), и мы знаем, что основным его катализатором является ртуть. В некоторых древних латинских манускриптах этот процесс именовали также confirmatio (закрепление).