LXVII. Все сны, Квинт, имеют одно разумное объяснение, и, клянусь богами бессмертными, важно уберечься, чтобы наше суеверие и легковерие не взяли верх над разумом. (137) Как ты думаешь, какого Мария я видел? Я уверен, что Демокриту показалось бы, что я видел призрак или образ Мария. А откуда взялся этот образ? По Демокриту, от плотных и имеющих определенные формы тел истекают «образы» (imagines). А какое тело было тогда у Мария?[939] От того тела, говорит Демокрит, которое у него было [при жизни]; все полно образами и вот такой образ Мария и следовал за мной на Атинейской равнине, ибо никакой призрак невозможно себе представить без воздействия образов извне. (138) Выходит, эти «образы» настолько послушны нам, что, как только захотим, они прибегают к нам? И даже от таких предметов, которые вовсе не существуют? Ведь душа может вообразить себе такое, что она никогда не видела, о чем только слышала, например расположение города или человеческую фигуру. (139) Так что же, если я мысленно представляю себе стены Вавилона или лицо Гомера, то это потому, что на меня подействовал какой-то образ от них? Но в таком случае мы могли бы знать все, что хотим, потому что думать мы можем обо всем? Нет! Никакие образы не прокрадываются извне в души спящих и вообще никакие образы не текут. И я не знаю другого такого человека, который бы так авторитетно говорил самые пустые вещи. Такова уж сила, такова природа самих душ, что в состоянии бодрствования они движутся без всякого внешнего воздействия, но собственным своим движением и с невероятной скоростью. С помощью членов тела и самого тела и чувств души все очень ясно видят, мыслят, чувствуют. Но когда душа лишена этой поддержки со стороны тела, когда тело спит, тогда душа приходит в движение сама собой[940], и в ней возникают и мечутся разные образы (formae) и действия, и ей кажется, что она многое слышит, многое говорит. (140) Разумеется, все это в душе расслабленной и предоставленной самой себе проносится в беспорядке, перепутанное и измененное на все лады. И все это по большей части происходит в душе, как следы того, о чем мы в бодрствующем состоянии думали или что делали. Так получилось и с моим сном. В те времена я много думал о Марии, вспоминал, как он неустрашимо и стойко переносил все превратности своей судьбы. Это, я уверен, и было причиной того сновидения.
LXVIII. А тебе, так как ты с тревогой думал обо мне, я вдруг приснился вынырнувшим из реки. Потому что у обоих у нас в душах были следы тех дум, которые владели нами, когда мы бодрствовали. Да еще кое-что к этому добавилось — мне — о храме Мария, а тебе, что конь, на котором я ехал, тоже вместе со мной упал в воду, и затем снова появился из воды. (141) Но найдется ли, по-твоему, такая безумная старуха, которая бы верила во сны, если б они случайно иногда не сбывались?
Александр увидел во сне говорящую змею. Может быть, все это выдумка про сон, может быть, — правда. В любом случае ничего тут удивительного нет. Ведь он в действительности не слышал говорящую змею, а только видел во сне, что слышит. И, более того, что змея говорила, держа во рту корень. Но для спящего нет ничего невозможного. А я спрошу тебя, почему Александр, который видел этот сон, такой ясный, определенный, больше ни разу не видел ничего подобного? Что касается меня, то, кроме того сна о Марии, я решительно ни одного не помню. Напрасно, значит, я проспал столько ночей за свою долгую жизнь[941]. (142) А ныне, поскольку мне пришлось отойти от общественных дел, я и сократил свои занятия по ночам и стал спать днем после обеда (раньше я так обычно не поступал), но хотя сплю так много, ни в одном сне не получал я предупреждения о тех, в особенности важных, событиях. И мне кажется теперь, что я не вижу во сне ничего лучшего, чем когда я вижу магистратов на форуме или сенаторов в курии[942].
LXIX. (143) А если говорить о второй части[943] нашего деления, то что это за непрерывность и взаимосвязь в природе, которую, как я уже сказал, греки называют συμπάθεια[944] и в силу которой под яйцом надо понимать клад? Медики, те по некоторым признакам узнают и о наступлении болезней, и об обострении их. Говорят, что указания на состояние здоровья можно получить по некоторого рода сновидениям, например предстоит ли нам поправиться или похудеть. Но что общего, какая естественная связь (cognatio naturalis) между снами и кладом, или наследством, или почестью, или победой, и многим другим в том же роде? Говорят, что если человеку приснилось, что он совокупился с женщиной, то это значит, что у него выделились камни. Тут я улавливаю эту «симпатию», ибо спящий видит во сне то, что дает результат, связанный с естественной причиной (vis naturae), а не иллюзорной[945]. Но какая естественная причина породила тот призрак, который повелел Симониду не пускаться в плавание?[946] Или какая имелась связь между природой и описанным некоторыми авторами сном Алкивиада?[947] Ему незадолго до его гибели приснилось, что он надел на себя одежду своей любовницы. Когда же он, убитый и брошенный без погребения, лежал всеми покинутый, то его подруга прикрыла труп своим плащом. Так что же, все это уже заключалось в будущем и имело естественные причины, или и в том, что ему привиделось, и в том, что произошло, сыграл свою роль случай?
942
Вряд ли, замечает Пиз, эта юмористическая картинка соответствовала действительности, в особенности после мартовских ид, когда политическая активность сената и магистратов особенно оживилась.
945
Ср.: сходные рассуждения: