Larik-lan
Философский камень Северуса Снейпа
Проходя по коридору, профессор Северус Снейп с удивлением услышал, как его коллега, декан Минерва Макгонагалл, ругается по-русски. Подумав, что это странно, зельевар продолжал наблюдение, отмечая всё больше необычного в поведении пожилой леди.
Фандом: Гарри Поттер
Персонажи: Северус Снейп, Минерва МакГонагалл, Антонин Долохов, Альбус Дамблдор, Гарри Поттер, Фред Уизли, Джордж Уизли, Поппи Помфри, Филиус Флитвик, Лорд Волдеморт (Том Риддл)
Категория: Джен
Рейтинг: R
Жанр: Драма, AU, Юмор, Попаданцы
Размер: Миди
Статус: Закончен
События: Чужая душа в теле героя Поттерианы, Снейп жив, Тайный план Дамблдора
Предупреждения: Нецензурная лексика, ООС, AU
Комментарий автора: История подаётся с точки зрения профессора Снейпа, который не догадывается о факте "попаданства" и просто удивляется, что с Минервой творится неладное.
О самой попаданке мы также ничего не узнаем, она не особо стремится менять сюжет, её больше волнует защита и успеваемость учеников, старательно придерживаясь образа "канонной Минервы", что, увы, не всегда получается.
Работа с любимым мной хештегом #интима_не_будет, но будет некое количество хорошей дружбы. За всю романтику в фике отвечает Долохов, но, так как в этой версии он на всю голову напрочь отбитый неадекват, то и романтика получается соответственная.
Страница произведения: https://fanfics.me/fic196027
Снейп думает: "Странно"
— Твою мать!
Снейп чуть споткнулся на ходу, услышав за дверью пустого класса неожиданную фразу. Он достаточно общался с Каркаровым и Долоховым, чтобы узнать русское ругательство. И тем более странно оно звучало с явным шотландским акцентом. Женским голосом. Принадлежащим его коллеге, Минерве Макгонагалл. Он остановился, поправил манжеты, размышляя, стоит ли войти и поинтересоваться происходящим. Но декан Гриффиндора уже выходила в коридор сама, и, заметив мужчину, на мгновение растерянно замерла. Окинув его очень внимательным взглядом, она задумчиво протянула:
— Профессор Северус Снейп, конечно. Доброе утро, хороший день, вы не находите?
И, не дожидаясь ответа, проследовала по направлению к гриффиндорской башне. Снейп не стал говорить, что они вообще-то уже встречались за завтраком, и, когда шаги затихли в отдалении, сунул любопытный нос в покинутый класс. Помещение выглядело заброшенным, пыльным и в нем не было ровным счётом ничего необычного. Зельевар решил, что инцидент определенно странный, но долго раздумывать об этом не стал — экзамены прошли, дети разъехались и не за горами маячил долгожданный отпуск. И тратить время на причуды не особо любимой коллеги откровенно не хотелось.
Сдав календарные планы на следующий год, списки литературы и заявки на ингредиенты, он счастливо сделал ручкой учебному заведению и укатил, выбросив из головы все странности.
Но в августе на первом же педсовете ощущение "нетакости" вернулось. Вроде бы, всё как всегда — коллеги делятся впечатлениями, показывают фото из отпуска, меняются сувенирами, спорят. А Макгонагалл молчит. Поздоровались, раздала графики дежурств, уточнила списки старост и дальше только слушала, поблескивая глазами из угла. Вроде бы, привычная мантия, шляпа, прическа, которую Снейп наблюдал уже лет пятнадцать. Но вот сидит мантия не как всегда. И волосы кажутся пышнее — вон, несколько прядей на воротнике, сбежали от шпилек. И движения резкие, нервные. А ведь Минерва всегда предельно спокойна, не позволяет себе неопрятности. В голове снова всплыло: "Странно".
Тем же вечером Снейп за ужином накапал Макгонагалл в бокал зелье, выявляющее оборотку. Она выпила, скривилась слегка от горечи… и ничего. Значит, не оборотное зелье. Профессор пожал плечами — может быть, что-то личное, семейное дело выбило из колеи. Ну, так его не касается, не скрытый враг — и ладно. И он прекратил наблюдение.
///
Учебный год начался как обычно — толпы детей в коридорах, болваны на занятиях пытаются взорвать котлы, а больше всего раздражают, разумеется, красно-золотые оголтелые гриффиндорцы. И самые яркие представители, конечно, второкурсники Уизли. На первом же уроке Снейп влепил каждому по минус 10 баллов, они опять пытались соорудить в своём котле что-то весьма отдалённое от рецептуры. И вечером также нажаловался их декану, ожидая очередную жаркую ссору. Но, вопреки ожиданиям, Минерва ругаться не стала. Она спросила: “Уизли? Хорошо, я разберусь”. И уже на следующее утро Снейп с изумлением узнал, что братьев на месяц исключили из команды по квиддичу, куда только приняли на позиции загонщиков.
— Минерва, вы не боитесь, что команда Слизерина снова выиграет кубок, если вы сами будете отстранять своих игроков? — Иронично и несколько игриво поинтересовался он в тот же день.
— Наплевать на квиддич, пусть учёбой займутся, профессор Снейп, — сухо ответила декан. — А продолжат озорничать — придумаю чего похуже.
Тон был совершенно серьёзен, а у Северуса по спине пробежал холодок. "Наплевать на квиддич"? Настоящая Минерва Макгонагалл была искренним и отчаянным фанатом игры, она не могла такого сказать даже под "Империусом". Кто же эта женщина?
Однако неугомонные близнецы действительно вели себя, как шелковые, даже начали зарабатывать баллы, а не терять их по своему обыкновению. И даже по окончанию испытательного срока, вернувшись к игре, старательно изображали из себя паинек. Видимо, решили больше не злить собственного декана.
А Макгонагалл продолжала удивлять. Если раньше её мало волновала успеваемость собственных студентов, то теперь она каждый месяц собирала сводные табели по всем курсам гриффиндорцев, работала с отстающими, подходила к другим профессорам с просьбой о дополнительных занятиях. Она даже к Снейпу обращалась с запросом позаниматься дополнительно с Анджелиной Джонсон, а Вуд на пару недель буквально прописался у Спраут — из-за низких оценок декан запретила тренировки, хотя рьяный и пылкий игрок гриффиндорской команды умолял её одуматься. "Сдадите травологию — займётесь спортом, а пока учитесь". Школа бурлила от невиданных новостей — как же, теперь некоторые гриффиндорцы проводили в библиотеке больше времени, чем воронята, а это показатель.
В конце октября проходил первый межфакультетский матч по квиддичу "Гриффиндор — Слизерин", где зелено-серебристые предсказуемо выиграли, обогнав соперников на 20 очков. Но, на удивление, поражение не принесло Снейпу такой радости, как обычно, не было привычного ощущения посрамления давнего противника. Все знали, что, в отличие от слизеринцев, половина команды Гриффиндора два месяца корпела над учебниками, подтягивая успеваемость, и у них это заметно получалось. И декан красно-золотых из-за поражения не злилась, не огорчалась, не метала гневные молнии. Вместо этого она тем же вечером пришла в гостиную и похвалила студентов за достойную и красивую игру. "В следующий раз наверстаете. Главное — не в ущерб учёбе. Знания пригодятся вам в будущем, в отличие от навыков полёта, если кто-то из вас, конечно, не собирается пойти в профессиональный спорт". Предсказуемо, связывать карьеру с квиддичем никто из игроков не собирался, и тогда Минерва пожала плечами, будто проигрыш — пустяк: "Так чего вы тогда так расстраиваетесь? Играйте для собственного удовольствия, вам-то что?". Напрочь поломав все шаблоны, она удалилась, а игроки долго сидели и пытались понять — как это "для собственного удовольствия"? А ради чего они тогда напрягаются? Конечно, чтобы обыграть презренных слизней и защитить честь факультета! Но декан не злится, да и слизеринцы не особо насмешничают. В общем, в гостиной Гриффиндора было, о чём подумать.
После матча даже Дамблдор заметил, что с его верной заместительницей что-то не так. Он по привычке вызвал её вечером на чай с лимонными дольками, мягко намекая, что "не надо так давить на студентов, детство нужно тратить и на развлечения", а в ответ получил гневную отповедь: "Они находятся в школе. И должны здесь учиться. И вся внеклассная деятельность — не во вред основной".